Любовь на Рождество

Иан протянул руку к шелковистым завиткам между ног Аланы, и она застонала, когда его палец коснулся жаркого средоточия ее желания. От прикосновений она выгнулась, повернула лицо к огню, приоткрыла губы и смежила веки, и ее кожа порозовела от возбуждения. Иан любовался игрой света на ее лице, и ему казалось, что сердце тяжелеет у него в груди. Такой он и хотел запомнить эту женщину и этот миг – навсегда. Одна ночь, всего одна. Значит, она должна быть безупречной – и для нее, и для него. Запомнит ли ее Алана? Он сделает все возможное, чтобы она никогда в жизни не забыла ни его, ни эту ночь.

Алану словно охватило пламя. Каждый поцелуй, каждая ласка возносили ее все выше, к тайным и прекрасным сферам наслаждения. Вся вселенная сосредоточилась в ней, остались лишь они двое, а остальное перестало существовать. Его пальцы, губы и тело сводили ее с ума, она впивалась ногтями в его плечи, желая большего, всего сразу, немедленно. Но приходилось ждать, когда он укажет ей путь к вершинам блаженства, вознесет ее туда.

А он лежал на боку и неторопливо ласкал ее, хотя ей хотелось напора и ярости. Из-под полуприкрытых век он наблюдал, как от каждого его прикосновения по телу Аланы пробегает мелкая дрожь. Она издала негромкий страстный стон, и Иан поцеловал ее. Алана коснулась его языка, побуждая продолжать, без слов умоляя о большем. Ее пальцы сжались, притягивая его ближе.

Иан зашептал ей на ухо нежные слова, которые Алана никак не могла расслышать: слишком остро она ощущала прикосновения его рук и тела, и сводящее с ума, нарастающее желание, которое продолжало захватывать ее, делало прерывистым дыхание. Наконец нажим его пальцев между ее ног усилился, удовольствие стало более острым, а вожделение – почти невыносимым. С безмолвной мольбой она впилась ногтями в его плечи, и вдруг ей показалось, будто сама ночь взорвалась вокруг нее. Он целовал ее, бормотал нежные слова, а его пальцы двигались то быстрее, то медленнее, подводя ее к пику наслаждения и снова отпуская, пока она, теряя рассудок, не вознеслась к вершинам блаженства…

– Еще… – со стоном прошептала она. – Есть что-нибудь еще?

Улыбнувшись, он поцеловал ее, и она почувствовала, как его горячее копье прикоснулось к тому месту, где только что побывали его пальцы.

– Сейчас… – пробормотал он, начиная входить в нее.

Новый взрыв наслаждения пронзил Алану от макушки до пяток. Она застонала и глубоко вздохнула.

Он замер.

– Тебе больно? – встревоженно спросил он.

Алана помотала головой и обвила руками его шею.

– Не останавливайся.

Он осторожно продвинулся дальше, скользнул чуть глубже, и это вторжение вызвало у нее возглас скорее удивления, чем боли. Она выгнулась всем телом, стремясь повторить ощущения, вызванные его пальцами, и предчувствуя еще более острое удовольствие. Он едва сдерживался: она видела это по его глазам, по напряжению мышц. Казалось, ее боли он боится больше, чем она сама.

Алана обвила ногами его бедра, прижимаясь к нему и впуская его в себя. С тихим возгласом он вонзился и целиком заполнил ее.

– Милая… – прошептал он сдавленным голосом, но она снова выгнула спину, и он умолк, задвигался быстрее, с каждым рывком погружаясь все глубже. От наслаждения Алана запрокинула голову и закрыла глаза. Почувствовав, что вновь достигает вершины, она вскрикнула, а он продолжал вонзаться в нее, повторяя ее имя, пока сам не обрел вожделенное освобождение. Он рухнул на нее, она ощутила стремительное биение его сердца и улыбнулась, глядя на черные потолочные балки. Поглаживая его голову, она испытывала блаженство, чувство удовлетворенности заполняло ее целиком. И любовь. Неужели она способна любить его сильнее, чем час назад? Ей хотелось, чтобы эти минуты не кончались никогда.

– И это все? – шепнула она ему на ухо и поцеловала.

Подняв голову, он заглянул ей в глаза.

– Ты не устаешь удивлять меня, милая. Но боюсь, пока что это все, – Иан перекатился на бок, лег рядом с ней, а она приподнялась на локте и поцеловала его сосок. Иан резко втянул в себя воздух, наблюдая, как Алана с улыбкой проводит ногтем по его груди.

– Я про другие… способы, – подыскать более точные слова ей не удалось.

Он рассмеялся, и дрожь его тела передалась ей.

– Столько, что мы могли бы искать и находить их всю жизнь.

В его глазах появилась надежда. Алана легла и прижалась к нему.

– Будь моей женой, – снова попросил он.

Алана закрыла глаза. Да, именно этого она и хотела, но молча покачала головой.

– Ты же знаешь, я не могу, – добавила она. Иан повернулся на бок, прикоснулся лбом к ее лбу, так что их губы оказались на расстоянии дюйма, вгляделся в самую глубину ее глаз.

– Тогда постараемся сделать так, чтобы навсегда запомнить каждую минуту, хорошо?

Она улыбнулась, он вновь поцеловал ее и притянул к своей груди.

Глава 47

За три дня до Рождества

Сидя напротив Алека, Кэролайн не сводила с него глаз. Он смотрел в окно, но она знала, что мысленно он вспоминает разговор с Сэнди Макгилливреем. При этом Алек то багровел, то бледнел, его щеки приобретали то сливовый, то зеленый оттенок.