Любовь на троих

Два огромных серебряных кольца и браслет на запястье должны были показать наблюдателю, что девушка она культурная, самодостаточная и на хлеб себе зарабатывает головой, а не половым органом.

Она представилась Катей из журнала «КОКОС», он такого журнала не знал, их развелось, как вшей в тифозном бараке, кто читает эту хрень, он тоже не понимал, круг почитателей-читателей был так же мал, как партия большевиков, сломавшая шею царскому режиму.

Такие журналы читают только рекламодатели, редакция и инвесторы, которые ежемесячно выкладывают свои кровные и хотят знать, а что это за говно, которое каждый месяц требует денег.

Катя улыбнулась всеми своими белыми зубами и скороговоркой пробубнила, что мечтает взять у него интервью о благотворительности, это модный тренд, и их журнал внедряет в русскую жизнь мысль о том, что помогать слабым благородно и модно.

С.С. не слушал, он смотрел ей в промежность, обтянутую легенсами так выпукло и зримо, что он даже представил это место без покровов, и в нем что-то сильно напряглось, да так сильно, что невидимое стало видимым, и он покраснел, как мальчик на дискотеке, который первый раз увидел стриптиз, когда мимо носа летят трусы и лифчики и показывают то, что попы называют срамными местами.

Он за жизнь дал пару сотен интервью и уже пару лет отказывал всем, ему надоело отвечать на тупые вопросы о своих пристрастиях, тупые вопросы — тупые ответы, пустое колебание воздуха, ну тут он твердо решил, что ей даст, и ответит даже, как его называет жена в период коитуса.

Они договорились на вторник пообедать, и С.С. все выходные дни находился в крайнем возбуждении, в хорошем смысле этого слова, два дня тянулись медленно, в субботу он сжал время ожидания до минимума бутылкой водки и обедом, обильным на холодные и горячие закуски.

Потом он спал пьяным сном и храпел по-молодецки, а потом ночью смотрел четыре часа «Клан Сопрано» в двадцать пятый раз.

Ему всегда хотелось понять жизненную логику бандитов; как они объясняют себе, своим женам и детям, что можно убивать других для того, чтобы семья могла поменять дом, машину и оплатить частную школу и университет.

С.С. не понимал, как можно носить окровавленные кольца и ездить на машине, отобранной за мифические долги у почтенного отца семейства.

В таких фильмах талантливые авторы, как правило, богобоязненные евреи, нанятые бандитствующими продюсерами, пытаются влезть в шкуру воров и убийц и создать миф, что это не банальный садизм, а просто другого выхода не было, — разве законопослушно заработаешь на шикарную жизнь.

На третьем часу кино он заснул и не увидел, как артист Джон Гандольфини безжалостно убил своего друга Леву за связь с мусорами.

В его сне мелькнула Катя на пляже, почему-то в Майями, и он увидел ее в купальнике, и побежал догонять, но, как всегда во сне, не догнал.

В воскресенье он читал рассказы Шукшина и удивлялся, что даже через тридцать лет герои его по-прежнему интересны и волнуют, ощущения от его прозы стали даже отчетливее и ярче. Так он и пролежал воскресенье с книжкой, то засыпая, то пробуждаясь на приемы рассольника, который хорошо излечивал раны, нанесенные организму чрезмерным употребления С2Н5ОН.

Суматошный понедельник проскочил одним мгновением, и утром во вторник он стал чистить перья, брился долго, так тщательно бреют только покойника, которому все смотрят в лицо в гробу, пытаясь запомнить на всю оставшуюся жизнь, потом стоял в душе, мечтательно предвкушая встречу с женщиной, разбудившей в нем спящий инстинкт, два раза отказался надеть предложенную женой рубашку, она даже удивилась, полагая, что, видимо, он идет в Кремль за наградой, и даже начистила ему новые туфли, в которых отразились все люстры.

Все утро до обеда он маялся, отгонял от себя сотрудников, лезущих к нему с вопросами, не имеющими ответов, делали они это намеренно, просто для того, чтобы продемонстрировать боссу свое рвение, а уж потом, при случае, попросить повышения.

Он сам знал, кто чего стоит из его своры работничков, и на такие цыганские прихваты не велся.

С двенадцати дня, когда до встречи оставалось два часа, его вызвал хозяин, которому нечего было делать, и затеял разговор об общих знакомых и бабах, два раза пили чай и перетирали разные темы про всякую хрень, но без пятнадцати два С.С. встал и, сославшись на встречу, пошел на выход, сел в машину и поехал в ресторан.

Рестораном он условно называл «Хинкальную № 1», их сеть развилась по всей Москве, победное шествие грузинской кухни задвинуло сети «Елки-палки», «Ростиксы» и прочие едальни псевдоевропейской кухни эконом-класса.