Любовь не ржавеет

― Ну, что ты! ― с жаром откликнулась я. ― Поверила! Конечно, поверила! Знаешь, я так переживала... первое время.

― А потом все поняла и успокоилась?

Я согласно кивнула.

― Когда догадалась?

― Давно нужно было, но мешали сентиментальные воспоминание о нашем совместном сопливом детстве. Чувство тревоги и ощущение какой-то неправильности не покидало меня с самого начала, но я, зачарованная нашей возродившейся дружбой, не давала себе труда задуматься.

Я помолчала секунду и грустно добавила:

― А может не разрешала.

― Но потом все-таки разрешила, ― криво усмехнулся Николай.

Я неопределенно повела плечом, обошла вокруг стола, занимавшего центр горницы, и подошла к окну. Приотдернув занавеску, заметила:

― Светает. Скоро утро.

― Так когда же ты начала разбираться в происходящем? ― настойчиво повторил он.

Я неохотно ответила:

― Ты, Коля, сам виноват. Самонадеянность тебя подвела. Ты считал меня глупее себя и не находил нужным обращать внимание на мелочи.

― Что за мелочи? ― моментально набычился Николай, всегда с трудом выносивший критику в свой адрес.

― Начать можно с момента моего водворения в твоем офисе. Ты какой предлог придумал, чтобы вовлечь меня в гущу событий?

Николай отвечать не пожелал, пришлось продолжать самой:

― Ты меня убеждал, что тебе нужен верный помощник. Твердил, что только совершенно посторонний человек, который ничем с тобой не связан и которого никто не опасается, может разузнать, что за интрига плетется против твоей фирмы. Короче, тебе нужен был тайный агент. Так? Так! Не будем говорить о смехотворности этого довода...

― Интересно, что такого смешного ты в нем углядела? ― запальчиво перебил меня Николай.

― А то, что у тебя на фирме работает куча родственников и уж они, совместными усилиями и без моей помощи, вполне могли собрать местные сплетни. Я это прекрасно понимала, но чувство вины перед тобой, и дурацкая сентиментальность перевесили здравый смысл. Ну, ладно оставим это в стороне и вернемся к главному. Ты исхитрился, внедрил своего агента в собственный коллектив и что начал вытворять после этого?

Он опять промолчал, и я ответила за него:

― Ты при каждом удобном случае демонстрировал окружающим свою негасимую любовь ко мне. Меня это нервировало и раздражало, я не понимала мотивов твоего поведения. Тем более что ты сильно переигрывал, Коля!

― Я не притворялся! Я действительно тебя искренне люблю! - возмутился Николай.

― Конечно, а как же иначе, ― широко улыбнулась я.

― Не веришь-не надо! Что еще?

― Еще ты зря не пошел посмотреть на труп Степана. Со стороны это выглядело странно. Убили твоего компаньона, а ты даже не изъявил желания глянуть на место происшествия.

Николай сердито нахмурился, а я поучительно заметила:

― Понимаю! Глядеть на него тебе совсем не хотелось, но по сценарию сделать это следовало обязательно. Мелкие промахи губят идею. И то, что ты вручил мне на хранение тот конверт, тоже твой промах.

― Ты вскрыла его? ― возмутился он.

― Конечно. А ты другого ожидал?

― Это не порядочно!

― Ну, не хуже, чем подписывать бывшую подружку под тройное убийство. А ты на что рассчитывал? На мою доверчивость? Плохо ты меня знаешь! Ну так вот, как только обнаружила, что в конверте лежит завещание да ещё помеченное днем нашей первой встречи, сразу насторожилась. Получается, ты увидел меня впервые через много лет и не откладывая побежал писать на меня завещание? Странно, правда? И потом, Коля, я же тебя знаю! Ты со своим кровным никогда не расстанешься! И если б даже действительно готовился к внезапной кончине, мне, чужому человеку, ломаного б гроша не оставил. По идее ты должен был все завещать своей матери и братьям, ведь для тебя родня значит очень многое. А ты вдруг все свое имущество оставляешь мне!

Да, вот ещё что! Совсем из виду упустила! С шарфом ты перемудрил. Понимаю, хотел оставить улику на месте преступления. Чтоб, значит, доблестная милиция не мучилась сомнениями и точно знала, кто главный злодей. На мой взгляд, слишком прямолинейно, но могло бы сработать... Только это не мой шарф, Коля, а Нины Ереминой. Она его оставила на моем рабочем столе в тот день, когда вы поругались, а ты воспользовался моментом и забрал. Конечно, шарфы очень похожи и в любом другом случае ошибка была бы простительна, но не в этом... Ты ж улики фабриковал, Коля, мог бы и приглядеться, что именно носит на голове твоя жертвенная овца. Боюсь показаться занудливой, но повторяю: внимательнее нужно быть к мелочам.

Николай глядел исподлобья и угрюмо молчал, а я самым задушевным тоном продолжала делиться соображениями:

― Потом была ещё одна странность. Даже не странность, а прокол, причем серьезный.

Николай дернулся, но промолчал.

― Помнишь наш разговор в кабинете? Тебе позвонили из милиции и сообщили, что найден труп Тихомирова. Я спросила про деньги, и ты ответил: «При нем ничего нет». А ведь милиция в тот момент даже не подозревала, что твой компаньон вез крупную сумму долларов. Никто тебе о них ничего не говорил, Коля! К сожалению, я выяснила это значительно позже.