Любовь не ржавеет

Она почти дотянулась до кнопки экстренного вызова, но я успела сделать рывок вперед и перехватить её руку.

Бухгалтерша выпучила глаза и прохрипела:

― Караул! На помощь! Убивают!

От страха кричать она не могла, вместо громкого вопля из глотки вырывался лишь сдавленный шепот.

― Да вы что? От страха умом тронулись? ― в сердцах воскликнула я. ― Что городите? Кто вас убивает?

― Вчера... бутылку с отравой... ― с трудом выталкивала она из себя застревающие в горле слова.

― Ну, так об этом я и пришла поговорить, ― подхватила я, обрадованная, что разговор переходит на конструктивные рельсы. ― Вам отрава предназначалась. Это однозначно! Устранить хотят. А почему? Да потому, что Вам известно о желтом портфеле и это делает вас крайне опасной. Вы можете проговориться, и для некоторых людей будет лучше, если вы умолкните навеки.

Бухгалтерша икнула и плавно закатила глаза под лоб. Испугавшись, что она потеряет сознание и этот разговор, как и предыдущий, окончится ничем, я схватила её за плечи и осторожно встряхнула.

― Соберитесь! Слышите? Возьмите себя в руки, от этого зависит ваша жизнь. Вы же хотите жить?

Сама не ожидала, что мой призыв не только будет услышан, но и окажется таким действенным. Марина Ивановна не только нашла в себе силы вернуть глаза на их обычное место, но вдруг напряглась под моими руками, и стало ясно, что она собиралась мне хорошенько врезать. Отступив на шаг, я строго сказала:

― Не творите глупостей. Лежите спокойно и слушайте.

Она немного расслабилась, но смотрела по-прежнему неприязненно.

― Расскажите мне все. С кем говорили накануне покушения? О чем? Кто на вас напал? О какой ошибке вы упоминали?

Бухгалтерша мертво молчала.

― Да поймите же! Храня молчание, вы подвергаете себя новой опасности! ― теряя последние капли терпения, взорвалась я.

― Ты здесь вчера была! Бутылка появилась после тебя! ― вдруг выпалила она.

― Что?!

Услышав такое, я задохнулась от возмущения, а Марину Ивановну, как прорвало. Свирепо выпучив глаза и брызгая во все стороны слюной, она злобно шипела мне в лицо:

― Все вы одна шайка! Думаешь, я про тебя ничего не знаю? Да ты ради денег на все готова! Сопливая ещё была, а уже в Москву за богатым мужем укатила. Повезло тебе, выскочила за папиного сыночка замуж и решила, что схватила Бога за бороду. Только у тебя там не получилось! Вот и вернулась сюда! Теперь с этими проходимцами стакнулась. Помогаешь им и надеешься, что они с тобой своими неправедными деньгами поделятся. Ошибаешься, сволочи они и негодяи, тебе ничего не обломится! А им передай, что ничего у них не выйдет! Меня есть кому защитить! И ещё передай, что они мне за все заплатят! Крепко заплатят! Попомните вы все меня!

От гнева лицо у неё налилось кровью и я, несмотря на чудовищность обвинений, испугалась, что её хватит удар.

― Уходи немедленно, иначе кричать буду.

Голос бухгалтерши окреп и приобрел визгливые ноты.

― Считаете, это я пыталась вас отравить?!

― Больше некому. Только ты здесь и была, ― отрезала она, открыла рот и заорала: ― А-а-а!

Откуда только силы взялись! Ведь совсем недавно была буквально при смерти.

В следующую минуту хлопнула дверь, раздался тяжелый топот и в палату влетел охранник. Оглядев ошалевшими глазами палату, понял, что ничего страшного не происходит и сердито спросил:

― Чего орете? Стряслось что?

― Пациентка увидела мышь, ― сердито бросила я, проскочила мимо него и вылетела в коридор.

Остаток дня я не могла найти себе места. Все, за что бы не бралась, валилось из рук. Я слонялась по дому и не знала, чем себя занять. Кое-как дотянув до вечера, решила принять снотворное и лечь спать. Идея не самая хорошая, потому что пить лекарства подобного рода мне не рекомендовалось, но лучше один раз нарушить запрет, чем все ночь ворочаться под одеялом и вести бесконечные мысленные диалоги с Мариной Ивановной. И надо же, именно в этот момент раздался звонок Алеши. Не успела я отозваться, как он без всяких предисловий напустился на меня:

― Ты зачем в больницу к бухгалтерше ходила?

― Когда? ― прикинулась я непонимающей, прекрасно зная, что это мне не поможет.

― Сегодня днем! И не строй из себя дурочку. Мне дочка Пастуховой звонила. Между прочим, вся так и заходилась от злости. Утверждала, что ты устроила в палате грандиозный скандал и довела её мать до сердечного приступа. Пациентку после твоего визита чуть не всем отделением откачивали. Грозилась подать на тебя жалобу. Еле уговорил девушку не пороть горячку и немного повременить. Сошлись на том, что я приложу все силы, чтобы оградить их от твоих происков.

― Придумывает она. Все было не так! ― выпалила я и тут же прикусила язык. Однако было уже поздно, Алеша вцепился в меня мертво:

― А как? Рассказывай, не стесняйся.

― Ну, пришла, посидела немного, поговорила с больной, да и пошла домой. Сам не знаешь, как это бывает?

― Как тебя охранник пропустил?

― А чего ему меня не пускать? Я, что, бомжиха или преступница? ― обиделась я.

Алеша обреченно вздохнул:

― Ясно, задурила мозги парню. Теперь ему от Быка по первое число влетит.

― Так его Бык приставил? С чего бы это?