Любовь не с первого взгляда

Хотя, скажем откровенно, господин Се-Крер до сих пор уважал её за ту историю с чердаком – и за несколько других историй такого рода, которые прочно скрепили их детскую дружбу. Но вот восхититься аналитическим складом ума королевы он точно бы не сумел – науки интересовали его весьма слабо.

Возможно, Кая была влюблена в Канлара, как можно быть влюблённым в зеркало, которое показывает тебе такое отражение тебя, какое пришлось тебе очень по душе, – а Кае, безусловно, пришлись в высшей степени по душе те откровения, которыми муж обрисовал её персону. В какой-то степени справедливо будет сказать, что вчерашним вечером Кая влюбилась в саму себя, увидев себя теми глазами, которыми на неё смотрел Канлар, и, возможно, это и в самом деле беспроигрышный способ, чтобы произвести неизгладимое впечатление на женщину.

«Дерзкая девчонка!» – повторяла про себя Кая, теребя цветок и вздёргивая подбородок.

Ей, однозначно, была по душе такая трактовка. Она льстила её самолюбию и вызывали внутри радостный отклик – пожалуй, в особенности оттого, что для королевы быть дерзкой девчонкой – настоящая роскошь.

«Дерзкая девчонка!» – так и сяк примеряла она на себя это определение, как примеряла бы наряд, который ей к лицу. «А вот и да!» – решала она внутри себя, кивая собственным мыслям и расцветая улыбкой.

И, конечно же, чтобы подтвердить это её новое мнение о самой себе, она начала вынашивать в голове самые дерзкие планы.

Женщина может быть многоликой в плане разнообразия своих проявлений, но внутренняя суть остаётся единой всегда. Основательность подхода, определённо, была внутренней сутью Каи, поэтому, как раньше она тщательно и скрупулёзно проработала свой образ идеальной королевы, так и теперь начала кропотливую работу над новой версией себя.

Канлар о всех этих мыслях королевы пока не знал. Он по уши увяз в дипломатических делах – из Анджелии пришёл ответ на их пропозиции по поводу совместных действий против пиратов в Южно-Северном море. Анжельцы умудрились выдать весьма неопределённую реакцию. Не говоря ни да, ни нет, они вдавались в нюансы, явно с целью выторговать дополнительные выгоды для своей стороны. Для более тщательной проработки этого вопроса они уже отправили в Райанци полномочного посла. Пока же у них имелось весьма многословное письмо от анжельской стороны, которое намекало на то, что успешные договорённости могут быть достигнуты.

Команда иммигрантов бурно обсуждала это послание, пытаясь продраться через дебри витиеватых словес.

– Нет, ну разве это ответ! – возмущался Се-Ньяр, помахивая злополучным свитком. – Только анжельцы могли навертеть столько неясных оборотов, ничего толком не утверждая и не опровергая!

– Ба! – с шутливым возмущением вмешался Вернар. – Вы что же, сударь, имеете что-то против анжельцев?

– Поимеешь тут! – фыркнул Се-Ньяр, отбрасывая свиток. – У нас тут теперь целый анжельский король нарисовался, всё, теперь вечный мир, безупречный политес и двадцать пять тысяч поклонов! – он даже изобразил несколько из этих поклонов.

Все рассмеялись, а Канлар приподнял бровь и вопросил:

– Всё понимаю, кроме того, когда это я успел еще и анжельским королём заделаться? У нас там революция, что ли, произошла?

– Та, та, та! – поднял руки Се-Ньяр. – Даже не пытаюсь спорить с вашей коалицией болтунов!

– Ну, допустим, – погладил себя по бороде импозантный смуглокожий господин с горячими глазами, – анжельцам по болтливости далеко до нашей братии, так что порадуйся, Деи, что мы ведём переговоры с ними, а не с нами.

Смуглокожий представлял собой народ Джотанды, и едва ли какая страна в мире смогла бы сравняться с болтливостью этих людей.

– Да, слава Богу, что это всего лишь Анджелия, – согласился Канлар, поднимая брошенный Се-Ньяром свиток и вчитываясь в него внимательнее. – Ничего криминального не вижу тут, дружище, – вынес он вердикт спустя минуту. – Мы почти наверняка договоримся, весь вопрос в условиях.

– Почему нельзя написать об этом прямо? – закатил глаза Се-Ньяр.

– А для чего? – разумно возразил Вернар, раскуривая трубку. – Они что, не знают, кто у нас предводитель? Может, это как раз такое выражение симпатии.

– Ну да, вполне, – с усмешкой согласился Канлар. – Хотят меня порадовать родными экивоками. Где ж я в Райанци столкнусь с таким прекрасным образчиком демагогии? – потряс он свитком.

– Небось всем дипломатическим двором составляли, – одобрительно хмыкнул Вернар. – Дай-ка сюда, – забрал свиток у начальника и с выражением зачёл: – «…объединённые силы во славу торжества гуманистических ценностей способны разогнать варварский мрак падших душ, но солнце лишь тогда остаётся солнцем, когда пятна корысти и ревности не пятнают его пречистую белизну»! Бог ты мой, жив старый лис, жив! – хлопнул он себя по ляжке с восторгом, узнавая знакомый слог.

– О Боже, они ещё и наслаждаются этим! – картинно побился головой об стол Се-Ньяр.

Канлар невозмутимо отпил кофе и помахал чашкой:

– Как не восхищаться? «Пречистая белизна»! Это же восхитительно поэтично!

С возмущением Се-Ньяр парировал: