Катя была очень хорошим игроком. Это чувствовалось сразу же с первой подачи. Такой реакции позавидовал бы ярый поклонник Брюса Ли, наверное. То, как она ловила мои мячи, летевшие в сторону, вообще заслуживает отдельного вида спорта. А её активные движения в супер короткой юбке, которая на поверку оказалась юбкой-шортами, были как танец. Я бы предпочёл посмотреть как она играет со стороны, а то шарик меня постоянно отвлекал. Но в итоге первой партии с разгромным счётом 25-3, второй 4-25 и третьей 25-5 (не в мою пользу), мы ушли на перерыв, чтобы отдохнуть, опершись о край стола.
– А теперь рассказывай. Где ты научилась так играть?
Я взял из её рук бутылку с водой, которую она только что пила. Прислонившись губами к горлышку пластиковой бутылки, мне показалось, что это как поцелуй во времени. Вроде бы такая мелочь, но мне было просто физически приятно ощущать призрачное тепло её губ, которое сохранил этот предмет. Я уже мечтал о настоящем поцелуе.
– Это не самый простой вопрос. Может быть это мой дар, передающийся через поколение по материнской линии, на планете, с которой я прилетела, – она задумчиво смотрела в небо, – может это последствие укуса радиоактивного паука, и тогда мои сверхспособности не ограничиваются одним настольным теннисом, а может это одно одинокое лето, когда здесь поставили эти столы, и тут отдыхал бывший призёр СССР по настольному теннису восемьдесят какого-то бородатого года. Выбирай сам, – она мне хитро улыбалась.
– Тогда выбираю другую планету, хотя с пауком тоже интересно, но где-то я уже это слышал, – ответив на её улыбку, я вернул ей воду, которую она сразу же глотнула, как если бы моя мысль была ей известна.
– К тому же, к моим наследственным талантам, само собой, – продолжила она, пытаясь запрыгнуть на стол, чтобы сесть на него. – Мне приходится заниматься настольным теннисом в качестве отступных, чтобы не ходить на физкультуру в школе, поэтому я участвую в турнирах, чтобы у школы были медали, грамоты и кубки.
Запрыгнуть ей не удалось из-за ямы в земле, отлично замаскированный травой, поэтому она осталась стоять, делая вид, что так и хотела. Я встал перед ней и тихо сказал:
– Давай я тебя подсажу. Ты такая маленькая, так просто не запрыгнешь на такую высоту, – дразнил я её, чтобы она скорее согласилась.
Хотя она действительно такая маленькая. Она меня, наверное, на целую голову ниже, не меньше.
Она посмотрела снизу вверх на меня своими большими зелёными глазами, которые при таком освещении были как продолжение леса, окружавшего нас, и также тихо проговорила:
– Давай!
Я положил ей руки на крепкую и тонкую талию, но потом застыл перед нею в раздумьях. Мне еще не приходилось подсаживать девушек куда-либо, и я просто не был уверен как безопаснее это сделать.
Я опустил руки к её бедрам, но это положение тоже показалось не самым верным. Тогда я провел своими руками вдоль её тела обратно к талии и чуть выше к рёбрам, но тут мои большие пальцы уже упёрлись в мягкую упругую грудь, во рту сразу пересохло, и я поспешно вернул руки снова к талии. Подняв глаза, я убедился, что был смущен не меньше Кати. Её щеки горели румянцем, и мне вдруг тоже стало очень жарко.
– Если ты рассмотрел все варианты, то просто можешь положить руки сюда, – определив им место под своими рёбрами, она оперлась руками о стол и легко подпрыгнула, и я запросто усадил наверх, всё еще стоя у её колен, с руками на её торсе.
– Извини, – сказал я, поспешно убрав руки и запрыгнув на стол рядом, по другую сторону сетки. – А почему ты не ходишь на физкультуру? – спросил я, откашлявшись, надеясь снять разговором такой неловкий момент, который я бы еще сто раз повторил, правда.
– Детская моральная травма, – невесело усмехнувшись ответила она, повторив мои же слова. – У меня была скверная прошлая школа, после которой я полтора года училась на домашнем обучении. Моим условием по возвращению в последние два года в школу было то, что я не хожу на физкультуру. Я и без неё достаточно активная.
– Вижу, – улыбнулся я, стараясь её поддержать. – Мне очень жаль, что у тебя так нехорошо сложилось со школой. Не хочу тебя расспрашивать, хотя мне очень интересно. Поэтому просто знай, что если захочешь поговорить о…чём угодно, я с радостью тебя выслушаю.
– Спасибо, – сказала она, на мгновение положив свою маленькую ручку поверх моей.
– А у меня тоже не одна школа за плечами, – продолжил я, стараясь отвлечь её от неприятных воспоминаний. – Мы из Москвы приехали, когда я в восьмом классе учился. Прямо посреди года. Новый город, новая школа, – я выдохнул с присвистом, – это было нелегко. Но, к счастью, мне повезло со школой.
– Расскажи мне про твоё детство в Москве, пожалуйста, – попросила Катя, мягко улыбаясь.