Любовь НЕ с первого взгляда

“Break a leg…” – всплыло в памяти, когда я взглянула на свой учебник по английскому, что я держала в руках, читая на ходу до встречи с Димой. И меня посетила великолепная, как мне тогда показалось, идея.

– Мне тут в голову пришла идейка, связанная со сломанной ногой… – начала я и засмеялась, увидев его испуганное выражение лица. – Не в прямом смысле, не бойся, – успокоила я его, дотронувшись до его предплечья. – Это идиоматическое выражение, своего рода рабочий слэнг, у работников театра в англоязычных странах. Break a leg, что дословно переводится, как "сломай ногу", образно является пожеланием удачи. Мы можем разыграть сценку, что родители простят все твои обещания.

– Тогда я согласен на что угодно, только скорее, мои уже через пять секунд будут тут, – сказал он, выглянув из нашего укрытия и посмотрев на дорогу. Он подошёл ближе к сооружению, притягивая меня к себе, чтобы мы, очевидно, как можно дольше оставались незамеченными с дороги.

– Окей, – я всё ещё не была уверена в том, что делаю, но какой-то азарт занял место осторожности. – Твоя задача – держать рот закрытым, понял? – серьезно спросила я.

– Всё, что ты скажешь.

Тогда я бросила свою сумку на землю и положила книгу сверху. Распустив свои собранные в узелок волосы, я взбила их руками, чтобы они как можно лучше нас скрыли, и подошла вплотную к нему. Дима смотрел на меня не сводя глаз, как если бы он был под каким-то заклинанием, типа Империо6, не меньше. Я посмотрела в его потемневшие красивые глаза и тихо сказала:

– Это будет маленькое театральное представление, не воспринимай слишком близко к сердцу.

Я взяла его лицо в свои руки, положив большой палец левой руки ему на губы, и слегка провела по ним пальцем. Его губы были мягкими и гладкими на ощупь. От моего прикосновения, он приоткрыл рот, на что я ему напомнила шепотом:

– Рот держать закрытым. Буквально.

А потом я встала на цыпочки и крепко поцеловала…свой большой палец, лежащий на его губах.

Я старалась думать о чём-то постороннем: об английском, который мне надо было учить; о сослагательном наклонении, что тяжело мне давалось; о тёте Алле, бабушкиной лучшей подруге, артистке труппы Александринского театра, которая мне и рассказывала про этот трюк, которым пользуются актёры, которым предстоят сцены с поцелуями; о том, что надо иногда поворачивать голову в разные стороны для полного эффекта, это ведь не для фотографии.

Но меня постоянно что-то отвлекало от этих мыслей. То приятный запах его кожи, видимо, с нотками средства после бритья, то горячее частое дыхание, которое я ощущала на своём лице и губах, то его блуждающие руки по моей спине, то частый стук его сердца, что я могла почувствовать своей грудью в том месте, где мы соприкасались. А может это моё сердце так билось? Когда его правая рука легла мне на поясницу, я застыла, но когда она начала опускаться еще ниже, я едва отстранилась, убрав свою руку, что была нашей преградой, чтобы остановить его намерения. Я шепнула ему почти в губы:

– Твои уже ушли?

– Да, – еле слышно выдохнул он в ответ, так и не убрав никуда свои руки. Его дыхание пахло сладостью, которую хотелось выпить… или вдохнуть, скорее, но почему-то мне захотелось именно пить.

– Так когда ты мне планировал это сказать?! – возмущенно спросила я, придя в себя и делая приличный шаг назад. – Руки мог бы и при себе держать! – добавила я, очевидно краснея, так как я почувствовала нарастающую теплоту в области лица.

– Ты мне только про рот говорила, – ответил Дима с блеском в глазах, подняв руки в позе "сдаюсь, я тут ни при чём". – Нельзя целоваться достоверно без использования рук, ты разве не знаешь? – довольная улыбка растянулась на его лице.

– Не знаю, – ответила я без тени ответного веселья.

Он, видимо, осознал свою ошибку, потому как он сразу сменил выражение лица и искренне сказал, подойдя чуть ближе:

– Извини, пожалуйста, честно, не отдавал себе в этом отчёт, я не такой многозадачный, – виновато улыбнулся он, – Моё внимание было сосредоточено на главном условии, и я его честно выполнил, хоть это было нелегко. И должен сказать, что это лучший почти-поцелуй, что у меня когда-либо был. Спасибо тебе! – закончил Дима, снова расплываясь в улыбке.

– Как будто у тебя их было много, – пробормотала я себе под нос.

Но на него сложно было сердиться.

Я подняла свои вещи и сказала:

– Ну, через минут пять, пусть пока подумают, что ты еще в страстном поцелуе, можешь пойти к ним и сказать, что у тебя срочно нарисовались новые планы. Извинишься, и убегай от них куда хочешь. Вуаля!

– Почему ты думаешь, что это сработает?

– Чаще всего взрослым неловко осознавать, что их дети уже совсем не дети. Это я по чужим рассказам знаю. Плюс ко всему, ни один здравомыслящий родитель не заставит выбирать заряженного гормонами подростка между семейной прогулкой и его личной жизнью, – усмехнулась я, как на такой банальный факт, что и говорить о нём смешно. – Если они здравомыслящие. Хотя, конечно, тебя потом может ожидать "серьёзный разговор". Расскажи потом что получится, – я ему подмигнула и пошла дальше по дороге.