Любовь не знает преград

– Да, они состояли в браке. – Тэсс была в восхищении этой внезапной переменой в его поведении. – Но отец ушел от нее к другой. – Филипп нащупал под столом руку Элизабет и крепко сжал ее. – Дело в том, что сразу после женитьбы он заявил, что никогда не любил ее и что предметом его интересов является другая и их, – с подчеркнутым отвращением завершил он, – отродье. – Послышался приглушенный странный звук, похожий на хруст, и Элизабет коротко и пронзительно вскрикнула. Тэсс переводила взгляд с одного на другую. Элизабет едва сдерживала слезы, Филип на секунду слегка помягчел. – Мать скончалась от разрыва сердца, да, а его шлюха… – на лице Филипа медленно расплылась довольная садистская ухмылка, – я бы сказал, ее подстерег очень несчастный случай.

Элизабет отвернулась, громко и часто дыша. Филип отрешенно смотрел прямо перед собой. Более откровенного признания нельзя было и представить.

– А их ребенок? – негромко полюбопытствовала Тэсс.

– С ним все в порядке, уверяю вас.

Бледные до этого момента щеки Элизабет вспыхнули алым. Она что-то суетливо делала под столом руками, слезы градом катились из ее бесцветных глаз. Потом вскочила и опрометью бросилась из комнаты. Филип широко расставил локти на скатерти и сплел перед собой пальцы, унизанные перстнями. Он словно не заметил ее исчезновения или не захотел придавать этому значение, продолжая обращаться к Тэсс.

– Я мог бы предположить, что вам все это уже известно, миссис Блэкуэлл. Или в вашей семье существуют тайны?

– Полагаю, ты знаешь моего мужа не только как брата Дезире? – не обратила внимания на вопрос Тэсс.

– Верно. – Он отпил глоток чая. Насмешка не прошибла его толстую шкуру. – Мы учились вместе. В Итоне.

Тэсс уткнулась глазами в колени. Итон? Итон? Наконец она вспомнила и подняла голову.

– Хм, я вижу, вы слышали об этой школе, – пробормотал он. – В этой академии самые лучшие розги для воспитания юных щенков.

– И самые жесткие, – добавила Тэсс, вспомнив, что в традиции Итона существовала порка студентов, а также и другие не менее болезненные наказания за любые мелкие проступки. – Как твоему отцу удалось отправить тебя туда?

– Нас обоих отправил Грэйсон. – Филип немного подался вперед, решив для себя, что можно без вреда немного предаться воспоминаниям, поскольку ей все равно отсюда никуда не деться. По крайней мере, живой. – После кончины моего отца Грэйсон дал мне образование и все самое необходимое, но отнял то, что принадлежало мне по праву наследства.

– Я так понимаю, что ты получил немало. Он мог и ничего не дать. – «Если судить по его сыну, – подумала Тэсс, – Грэйсон дал этому подлецу гораздо больше, чем тот сказал». – И ты действительно не знаешь, что произошло между Грэйсоном и твоим отцом?

– Знаю. – Нижнее веко Филипа дрогнуло. – Стоит ли упоминать, что мне удалось завладеть самой главной ценностью Грэйсона?

– Дезире, – подсказала Тэсс, отвернувшись.

– Нет, его компанией, – сказал он таким тоном, словно она сама должна была об этом знать. На ее испытующий взгляд он лишь тонко улыбнулся, вставая с кресла. – Девчонка была просто способом подобраться к Грэйсону поближе. – Он повел рукой вокруг себя. – Вы должны понять, что этот человек не видел меня с отроческих лет и не имел ни малейшего представления о том, кто появился перед ним. – Произнося эту фразу, он прошел к другому столу и взял в руки небольшую серебряную табакерку. Открыв крышку, он запустил внутрь два тонких пальца. – Это было действительно замечательно. Оказалось так легко обдурить его. – Он отправил щепоть табаку в нос. – А Элизабет… – Филип достал носовой платок, приложил его к лицу, не сводя взгляда с Тэсс, и громко чихнул. Кружевные манжеты вздрогнули. – Она жила у Блэкуэллов раньше. И была любовницей Дэна. Вот так все просто, – пожал он плечами, наслаждаясь тем, что краска слегка сошла с лица Тэсс при этих словах.

Дэн и Элизабет? Тэсс не могла себе этого представить.

– А разве тебя не раздражало, что она спит с твоим врагом?

– Нет, конечно. – Он взмахнул кружевным манжетом и двинулся в обход стола в ее сторону. – Я сам отправил ее в его постель.

– Ого, ну и дела, – пробормотала Тэсс, тоже вставая и пятясь задом.

– Филип! Ради всего святого, зачем ты ей все это рассказываешь? – Оба одновременно оглянулись на голос, прозвучавший от двери.

Тэсс мгновенно обратила внимание на шелковый голубой, под цвет платья, платок, которым была обернута рука женщины. При этом к одному пальцу была примотана веточка.

– Оставь нас, Лиззи! – Филип продолжал приближаться, в то время как Элизабет вознамерилась исполнить приказание. Но слова Тэсс остановили ее.

– Значит, ты ложилась в чужую постель по его указанию? – Фраза стегнула Элизабет, как бичом. – Как ты могла ему позволить поступать с собой таким образом? И еще это! – Тэсс показала рукой на забинтованную руку. – Какого черта он тобой распоряжается?

Взгляд круглых глаз Элизабет перебегал с Тэсс на Филипа, который демонстративно не обращал на нее никакого внимания.

– Вы не можете этого понять! – произнесла она.