Любовь нечаянно ворвётся

— Ты просто забыл говорить ей, как она красива. Ты никогда не делал комплементы её прелестям. Стараясь не замечать, а твоя жена — самая аппетитная и прекрасная женщина в королевстве огнедарцев. Очарование молоденьких, скромных простушек меркнет рядом с писаной, яркой красотой Сайн. Да даже самые напыщенные светские дамы рядом с ней просто накрашенные клоуны! И кого ты набираешь себе в любовницы? Девок с улицы без шарма и красоты, лишь дырка была…Вот твоя жена и разозлилась, изменив.

— Но моя супруга тоже из простого сословия! Откуда у неё такая завораживающая красота?

— Я полагаю, не всё так просто с её матерью. Я навёл сведения и сделал вывод: Тина, в замужестве Уолден, сбежала из состоятельной семьи. Нашёл её папаша твоей жены в дорогих, сияющих одеждах. Странно, что закованная льдом женщина оттаяла и выжила.

— Женщина — слабое существо, надо дать ей понять: кто в доме хозяин.

— Нет, силой ты ничего не добьёшься. Иди, мирись с ней по-хорошему. Пообещай, что на руках будешь носить, женщины — народ мягкий, в хорошее быстро верят.

Но младший брат был на своей волне:

— Изменить мне, такому красавцу и сильному оборотню! Какая неслыханная наглость!

— Делай, что хочешь, но через физическую боль она лишь будет тебя презирать. А вот если простишь, может, оценит твоё великодушие.

— Сам бы ты простил Шайэрдэ, вздумай она изменить?

— Моя Шайэрдэ не такая…

— Вот и я так думал…

Кальвин вновь отправился в комнату жены. Та сидит на кровати. Бухнулся рядом с ней.

Подогретая вином ярость выплеснулась на Сайн в высокомерном приказе:

— Нужны позитивные эмоции. Давай, танцуй что ли…

Та вяло отозвалась:

— Твоё настроение меня вообще не беспокоит. Можно выбрать любое бранное слово и обозначить им нашу ситуацию

— Жопа.

— Во-во.

— Пойми: твой эльф исчез во мраке и уже не вернётся. Надо пытаться любить меня, иначе твоей жизни не позавидуешь.

— Я хочу, чтобы в следующей жизни ты стал мною.

— Забери свои слова обратно! Только не это! — запаниковал волк.

Девушка нервно хихикнула.

Мужчина вздохнул:

— Сижу вот, задаюсь вопросом: и зачем ты мне?

Она с надеждой и мольбой во взгляде воззвала:

— Отпусти меня домой, а?

Оборотень расплылся в ехидной улыбке:

— Поверила, да? Не отпущу я тебя. Я тебя ныне даже к тени ревную.

И он ринулся к ней, заключив в объятия, терзая её губы в безудержном поцелуе.

32 глава

За завтраком Вермер, Гасналин и Шайэрдэ напряжённо ели, стараясь не поднимать глаз от тарелки.

Кальвин вопрошал, казалось, у мирового пространства, имея в виду расу:

— Какие женщины самые верные:

— Старухи, — поделился жизненным опытом отчим.

Сайн набралась храбрости и обвиняла:

— Я не могу больше терпеть себя такой, какой стала рядом с этой семейкой. Дэрквульфы бьют бедных слуг, как хотят, изверги.

Альфа Джек отмахнулся от снохи:

— Да, мы такие, даже спорить не буду. А без силы никто уважать не будет.

Младший Дэрквульф напомнил жене:

— Твоя женская прерогатива — сидеть у камина и вязать на пяльцах кружева или шарфики на крючках, а не встревать в мужские разговоры.

Шайэрдэ протестующе вскинула руку:

— Женщины в вашей семье не имеют права голоса?

Человечку несло дальше:

— Более того, в этой семье все — убийцы. Это же волки, Шайэрдэ.

Алейна с почётом в голосе нахваливала себя:

— Кого же ещё могла воспитать убийца-огнедарка? Только чудовищ под стать себе.

Невеста Элвина отрешённо выговаривала:

— В женских романах всё хорошо и счастливо, а в жизни тысячи причин, чтобы разлюбить…

Жених побледнел и уговаривал её:

— Ради тебя я буду таким. Каким ты захочешь меня видеть.

Эльфийка кивнула:

— Хорошо, я присмотрюсь к тебе ещё дополнительный месяц.

Хозяин замка сменил тему:

— Перед лунным затмением прячутся птицы. Ишь, как стихло в лесу. Ночью начнёт выть зверьё.

— И оборотни, полагаю, взвоют? — вставил вопрос Вермер Меркред.

— Ну да… — смутился главный волк округи, — Мы бегаем по лесу и воем на Священную луну, которая прячет от нас свой зелёный лик.

Ночью Сайн в простом домашнем невзрачном платье у окна наблюдает за затмением. Жутко воет зверьё в лесу и оборотни. Цикады, сверчки и кузнечики, что трещали без умолку — смолкли. Дневные птицы смолкли ещё днём, но ночные затянули трель. Белки безостановочно заметались по веткам.

Вдруг обзор загородила фигура Мэлора. Он взмахнул рукой с зелёным сиянием и окно отворилось, явно эльф испортил артефакты защиты. Мужчина запрыгнул в комнату. Тела влюблённых слились в объятии. Эльф лихорадочно стал ощупывать любимую, будто проверяя: всё ли цело. Жаждущим взглядом они впились в черты лица друг друга. Их захлестнула формирующая идиллию сила любви. Ночь была тёмной, но переполняющая мужчину радость расцвечивала мир в позитивные тона. Он ощущал себя счастливой звездой, плывущей в небесах навстречу любви.

Шептал:

— Жизнь и твоё имя стали синонимами. Я пришёл за тобой.

— Если мы сбежим, то ты обречён стать изгоем, — всё же предупредила любимого девушка.

— Весь мир не может заменить любимую. Без тебя ничего не мило.