Любовь Носорога (СИ)

— Носорог, ты аккуратнее со стволом… — мужик подал голос, коробя слух отчетливыми блатными интонациями и демостративно разводя в стороны пустые руки.

— Ты кто, бл*, такой?

Носорог не поймался на мирную демонстрацию. Не кретин же, в конце концов.

— Носорог, давай, не нервничай… Я ничего твоей бабе не сделал…

— Еще бы ты ей что-то сделал, с*ка!

— А вот это уже невежливо. Слова выбирай.

Голос пришлого утратил показательно развязные интонации и отчетливо звякнул жестью. Будущей.

— Паша, я как раз хотела тебе сказать… — пискнула казачка из машины.

Очень некстати голос подала! Ну вот очень! Учить еще и учить глупую бабу не встревать в мужские разговоры. Он с нее потом спросит за все. Когда с непонятным уркой, свободно гуляющим по его территории, разберется.

— Окно закрой.

Он заже не оборачивался. Правда, ствол опустил, хотя вопросы оставались. И много.

— Ну что, поговорим?

Пришлый, начав разговаривать нормально, так и продолжил. Словно переключился на другой уровень. Ну надо же, бл*, фокусник.

— Ты кто? Что забыл возле моей женщины?

— Я подойду, а? А то кричать через полдвора… Бабки из окон повыпадают…

Мужик двинулся ближе, и в этот момент во двор с понтами и визгом шин заехала группа поддержки. Три машины, сразу же ощетинившиеся открытыми дверями. Парни начали выпрыгивать и грамотно рассредоточиваться по периметру. Рядом засопел Батя. Паша немного расслабился, но не сильно. С начальником службы безопасности он потом по поводу задержки пообщается. Плотно. С применением физического выговора. А пока надо выяснить, что это за черт.

Адреналин, выплеснувшийся в кровь, бурлил и пузырился, понуждая действовать. И Паша опять силой смирял в себе зверя, готового сначала всех растоптать, а потом уже разговоры разговаривать с теми, кто успеет увернуться.

Мужик между тем, насмешливо оглядев развернувшися цирк, демонстративно медленно залез в карман, игнорируя щелчки курков, достал сигареты, прикурил. И пошел к Паше. Спокойно. Вразвалочку.

И, чем ближе подходил, тем все более серьезное впечатление производил. Если с расстояния десятка метров он казался обычным ушлым уркой, то, по мере приближения, становилось понятно, что, если он таким и был когда-то, то в далеком прошлом. Потому что сейчас перед Носорогом стоял зверь, если и не равный ему по норову и силе, то по, крайней мере, близкий.

На то, что у мужика веселое прошлое, указывали манеры и внешние цветастые признаки. А вот взгляд и уверенная спокойная мощь говорили о том, что и с настоящим там полный порядок.

Носорог, уже понимая, что будут переговоры, демостративно щелкнул затвором и убрал пистолет. Сзади и сверху раздалось еле слышное бурчание. Батя, в отличие от него, ствол прятать не спешил. Ну и пусть. Главное, что Паша продемонстрировал настрой. И не похоже, чтоб пришлого смутило количество и серьезность охраны. И это тоже на многое указывало.

Мужик затянулся, выдохнул дым, спокойно и немного насмешливо разглядывая диспозицию, подал руку для рукопожатия. Первым. Очень уверенно. Словно и не сомневался, что ответят. Как равному.

Носорог, понимая, что надо как-то настраиваться на деловой лад, хотя внутри все бурлило, протянул руку в ответном жесте. Признавая его статус.

Но больше они ничего не успели сделать, потому что хлопнула дверь подъезда и на пришлого налетел длинноногий яростный ураган.

— Что ты здесь забыл? Отвали от меня, я же сказала! Я же сказала тебе, урод! Сволочь!

Мужик немного офигел от напора, отступил назад, машинально перехватывая взбесившуюся зверюшку за тонкую талию и дергая к себе так, что только ножки длинные в воздухе брыкнули.

— Лена!

Тут Носорог зарычал и дернулся в сторону забывшей обо всем и кинувшеся на помощь сестре казачке.

Но она успела проскользнуть между напряженными мужчинами, как ручеек между камней, и подбежать к извивающейся в руках пришлого и вопящей на весь двор девчонке. Матерные обороты у младшей казачки были прям на высоте. В другое время Носорог бы даже и послушал. Но не теперь.

— Полина, бл*! Назад!

Но казачка, полностью и очень возмутительно игнорируя справедливое требование, за что, само собой, потом ответит по-полной, ухватила сестру за руку, явно собираясь вынимать ее из клешней пришлого, заговорила, пытаясь быть спокойной и убедительной:

— Лена, иди домой, Лена, послушай меня! Отпустите ее, она уйдет сейчас…

А бешеная кошка, не желая никого слушать и явно входя в раж, орала все громче и громче:

— Да пошел ты нахер, урод, пусти меня, тварь! Ненавижу! Всех вас, уродов, ненавижу! Приперся сюда!

Мужик, надо сказать, держался достойно. Даже в лице не особо поменялся и делал то, что вообще в этой ситуации можно было сделать разумного. Держал и ждал.

— Отпустите ее, отпустите, она уйдет сейчас… — тараторила казачка, потом повернулась к Паше, — Паша, скажи, чтоб отпустил, она не в себе, она уйдет…

— Пусти девочку, — велел Носорог, подходя ближе, и прихватывая свою женщину за руку, чтоб опять утащить к себе за спину.

— Малая, давай поговорим, а? — неожиданно, не обращая ни на кого внимания, тихо заговорил пришлый, — давай. Ну хватит уже тебе. Ну побегала — и все.