Любовь от бездеятельности (Записки неврастеника)

Я под Петербургом. Сижу у открытого окна и смотрю на прозрачное небо, покрытое мерцающими кое-где звездами. На розовой полосе зари рисуется черными силуэтами лес, окружающий дачу; из глубины его несется песня соловья, и звуки ее, наполняя весь воздух, кажется, тихо спускаются вниз, покрывая землю и деревья, все продолжая звучать. Легкий ветер дышит запахом сирени и ландыша. Мне вспоминается другой такой же вечер и дикий запущенный парк, где я провел один из лучших дней моей жизни. Перед глазами встает N-ск, и картины прошлой жизни одна за другой проходят перед глазами, воскрешая пережитые настроения. Мне вспоминается, как я уезжал год тому назад: поезд тронулся; тихо прошел мимо меня садик, окруженный цветущими акациями, где мы сидели когда-то с Сашей, объятые чувством любви, прошла роща с заросшим осокой прудом, фабрика промелькнула быстро, и поезд зашумел на железнодорожном мосту, потом завернул за лес, город скрылся за ним, и потянулись бесконечные русские поля с крытыми соломой деревушками. Я смотрел назад: лес уходил в сторону, и снова передо мной появился вдали город, как воспоминание о былом. Чуть виднеясь силуэтами церквей и фабричных труб на светло голубом фоне неба весеннего вечера, он тихо незаметно сливался с очертаниями ближе стоявших деревьев. Я пристально смотрел на горизонт, боясь потерять из вида дорогие места а поезд все несся вперед, тускнел небосклон, покрываясь звездами, и город утонул в потемневшей дали. И снова образ Саши, как живой, встал передо мной, маня к себе милыми чертами.

Прощай, прощай — шептал я: — прощай, Саша! прощай юность!

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Передо мной лежит дневник, оканчивающийся письмом к Саше, в котором я прошу ее „спасти меня“. Переписывая на другой день это письмо, — этот бред, из дневника на почтовую бумагу, чтобы послать его Саше, я невольно поставил вопрос, который в неясной форме являлся у меня и раньше „что заставляет меня страдать, — нервная-ли болезнь порождает эту постоянную тоску, или она является результатом неудовлетворенности какой—нибудь не сознаваемой мною потребности“. Этот вопрос, который заставил меня не послать моего письма, я разрешил только недавно, после годовых размышлений и наблюдений над жизнью.