Любовь от начала до конца

Да, я видел в "Одноклассниках" твою фотографию с сыном на даче у родителей. Ты заметно повзрослела. Но всё такая же красивая. Та самая Тоня, которую я любил. Я видел и другие твои фотографии. На них ты не так хорошо выглядишь, и я уже понимал – почему. Но для меня это не важно. Я ведь помню, какой ты была. И я не хочу разбивать твою семью. Я хочу любить тебя. Просто любить. Хочу заботиться о тебе, поддерживать тебя, разговаривать с тобой. Разве это предосудительно? Как это объяснить? Да ещё своей жене…

А Лена всё говорила и говорила, подстёгиваемая моим молчанием.

Я почувствовал себя мальчишкой, которого мама уличила в неблаговидном поступке и теперь проводит с ним воспитательную беседу. Но меня не просто воспитывали. Ко мне забрались в голову и там порылись, будто в кармане пиджака. Достали то, что я так бережно хранил втайне от посторонних глаз и продемонстрировали мне как свидетельство моей испорченности. Как унизительно!

Волна негодования захлестнула меня.

– Ты хочешь, чтобы я почувствовал себя виноватым? – с трудом сдерживаясь, сказал я. – Но я не чувствую себя виноватым. Я не делаю ничего плохого.

– Ну конечно…

Эта реплика Лены стала последней каплей.

– Скажи, зачем тебе это было надо? Зачем ты (хотелось сказать «роешься», но я сдержался) смотришь мои бумаги, открываешь мой компьютер? – невольно повысил я голос.

– А почему не посмотреть? Всё лежит открыто…

– Это не объяснение.

– Хотелось получить ответы на некоторые вопросы.

– Получила?

– Получила. Теперь я знаю, что ты любишь другую женщину.

Мне стало жалко Лену. Я помолчал, подбирая слова, и уже спокойно произнёс:

– Лена, это тебя никак не касается. Ничем тебе не угрожает. Я никуда не собираюсь уходить.

– Тогда я уйду. Я увольняюсь с твоей работы и буду искать себе другую работу. Сниму квартиру и перееду туда.

Видя настроение Лены, я не стал её переубеждать, но всё-таки попытался что-то объяснить:

– Лена, если бы ты не… забралась в мой компьютер, я бы и сам тебе через какое-то время всё рассказал. Но мне нужно сначала самому во всём разобраться. Как я могу тебе что-то объяснить, если я и сам многого не понимаю?

– Теперь ей будешь всё объяснять.

– Да что объяснять! Я же тебе рассказывал, что… (я хотел сказать Тоня, но понял, что сейчас это всё равно, что махать красной тряпкой) человек уже несколько месяцев лежит в больнице. Сахарный диабет, отказали почки. Да ещё ребёнок с такой сложной формой ДЦП… Ты всегда была такой мудрой…

– Больше я не хочу никакой мудрости. Раз она для тебя так важна…

– Да, Лена, она для меня очень значимый человек…

Эти слова будто обожгли Лену. Она порывисто встала с дивана и когда уже была в дверях, я спросил её вдогонку:

– Так мне перебираться в кабинет?

Лена заколебалась.

– Я не знаю…

– Давай я хотя бы сегодня ещё переночую в спальне, а завтра уже решим.

– Хорошо, – сказала Лена, видимо, на самом деле не зная, что делать.

Я остался в кабинете один.

Тоня, я не собирался тебе рассказывать об этом. Я и сейчас не уверен, что правильно делаю. Не рассказывают одной женщине про другую. Но так получилось, что в моей жизни теперь две женщины. И я люблю обеих. Наверное, это трудно понять. Да я и сам до недавнего времени в подобное не верил. Но отрицать это уже невозможно.

Когда-то Хемингуэй написал про своего героя: «И если ему не повезёт, то он будет любить обеих». Я люблю тебя. Я люблю Лену. Тем не менее я не считаю, что мне не повезло. Может быть, даже наоборот.

Когда я нашёл тебя, всё в моей жизни изменилось. Изменился не только я сам, не только мир вокруг меня, но и мои отношения с женой. Извини, что я говорю об этом, но мне кажется, что моя любовь к тебе будто вдохнула вторую жизнь и в мою любовь к Лене. Как это объяснить? Не знаю. Но чувствую, что это взаимосвязано.

Я радовался, что у меня теперь есть ты и есть Лена. Моей жизни будто чего-то не хватало, а теперь она стала полноценной. Что удивительно, пока Лена ничего не знала про мои смс к тебе, а только лицезрела мой счастливый вид, это счастье доставалось и ей. Причём в размерах гораздо больше прежних. Мне хотелось делиться с Леной своей радостью, хотелось обнимать её, улыбаться, говорить ласковые слова.

Но… это её не обрадовало. Напротив, насторожило. Даже испугало. Из-за чего столько радости? Вроде нет видимого повода.

Ну а дальше ты уже знаешь…

Моя любовь к тебе стала для Лены главным доказательством моей вины.

А в чём моя вина?

Я ведь не машина. Я не могу включать и выключать свои чувства, когда захочется. И когда они включаются сами – разве я виноват? Могу ли я себя остановить? Могу ли запретить себе любить под тем предлогом, что женат, что у меня есть ответственность перед женой… Ведь я не отказываюсь от ответственности. И ничего аморального при этом не совершаю. Разве любовь вообще может быть аморальной? А со мной разговаривают так, будто чувства к другой женщине в то время, когда у меня есть жена – это аморально.