Любовь по обмену

– Когда я приехал в Россию, у меня не было каких-то особых ожиданий. Я знал только, что все не может быть так плохо, как изображают наши СМИ. Мое пребывание получилось… замечательным. – Американец ловит мой взгляд. – Да, многие на моей родине думают, что здесь все еще коммунизм, а здесь просто… совсем другая культура. Люди честнее, искреннее. Категорически замечательные люди. Добрые, – оглядывает аудиторию. – Здесь много людей разных национальностей: «та-та-ры», «баш-киры», «чу-ваши» – простите, если неправильно произнес. И все они считают себя русскими, – снова обращает свой взгляд на меня, – «россиянами» – так правильно, да?

Киваю.

– Так вот, у нас так же. И это сразу располагает. – Джастин складывает руки в замок и, словно размышляя о чем-то, ударяет пальцами друг о друга. – В России много выдающихся личностей: танцоров, художников, певцов, музыкантов. И, оказывается, русская музыка – это не один Филипп Киркоров. Еще Земфира, «Сплин», «Кино» – это теперь моя любимая группа. А еще здесь очень красиво поют в храмах, вот такого я точно нигде не слышал.

Пение и многократное проговаривание текстов – полезная практика для изучающих язык. Лучший способ изучения – это погружение в среду. Прогулки по улицам, чтение надписей на вывесках, подслушивание случайных обрывков диалогов в толпе. – Джастин отрывается от стола и делает несколько шагов, пытаясь унять свое волнение. – Я постоянно тренирую произношение. Пытаюсь управлять своим акцентом, бороться с ним, но иногда все равно слышу русскую речь и почти ничего не могу понять. Становится обидно, ведь я столько работал. Тогда моя девушка успокаивает меня. Она говорит, что с английским у нее так же бывает.

Он останавливается и смотрит прямо на меня. Присутствующие дружно поворачиваются в сторону его взгляда, и я неумолимо краснею.

– Когда я смог произнести первые три слова вместе – это было настоящим счастьем. И эти три слова тоже были для моей девушки – «я тебя люблю».

Джастин смеется и посылает мне воздушный поцелуй.

– Русские студенты внесли в мое образование больше, чем я сам, – продолжает он. – Я теперь знаю и плохие слова. Не спрашивайте какие, – опускает голову и смеется, когда Поль начинает снова аплодировать. – Здесь и дружба другая. Она не ограничивается случайными встречами, здесь все постоянно на связи. Это здорово. – Американец снова бегло оглядывает зал. – У нас незнакомые люди общаются друг с другом на улице, они улыбаются и открыты к диалогу. Это совершенно нормально. Здесь по-другому. Да. Но каждый суровый на первый взгляд русский непременно оказывается настоящим добряком.

Он снова подходит к столу и проводит пальцем по гитаре.

– Многие в Америке думают, что все в России хотят победить США, но я еще не познакомился с кем-то, кто хотел бы больше, чем просто узнать нас, понять, познакомиться с нашим бытом и нормально общаться. – Джастин берет инструмент. – Папа моей девушки обычно зовет меня к телевизору со словами: «Посмотри, что ваш Трамп делает!» – и добавляет свое фирменное «идрон-батон». Никто не знает, что это значит?

По аудитории прокатывается новая волна смеха.

– Здесь холодно, но люди теплые, душевные. Здесь нет ничего плохого – только непривычное. А плохие вещи – они одинаковы везде: и здесь, и у нас. Я ем традиционную русскую еду, вижу, как живут обычные люди в России. – Он прижимает гитару к груди и смотрит в зал. – Моя русская мама варит мне пельмени и делает пирожки. Очень полюбил их. Ну, и маму, и пирожки, – улыбается, глядя на меня. – Так о чем это я? В общем, мы договорились, что не будем говорить о политике, но все равно это делаем. Россия – важная страна с красивой, сильной историей. О ней постоянно пишут и говорят в новостях. Теперь я учу русский язык и могу узнавать о России самостоятельно. Это очень важно, потому что так я могу создавать свое собственное мнение. А еще я учил русский, чтобы узнать, о чем поется в одной красивой русской песне.

Его руки проходятся по струнам. Еще и еще. Рождая красивую, до боли знакомую мелодию. Через секунду, он уже поет с уже привычным мне акцентом.

Мы слушаем песню, и она пробирает до костей. Невозможно сопротивляться его обаянию. Меня затягивает в водоворот эмоций, я слушаю и уже не вспоминаю о проблемах, о Славе, о том, что случится совсем скоро. Аплодирую вместе со всеми и едва сдерживаю слезы.

Когда вечером мы остаемся наедине, то долго и медленно занимаемся любовью. Оказываемся ближе и ближе друг к другу, сливаемся в одно целое, пытаемся насытиться, насладиться каждым мгновением. Мы соединяемся, но пропасть между нами разверзается со страшной силой. Она расширяется до размеров вселенной, не чужой, не абстрактной, а нашей собственной вселенной.

Нам очень плохо и очень хорошо.