Любовь по расчёту

Зинаида Аркадьевна сама доставила Соню в клинику и сдала с рук на руки лечащему врачу. Лопатину наврали с три короба, что у Сони обнаружилась небольшая проблема со здоровьем, а именно с носоглоткой, и ей придётся полгода провести в лесном санатории. Дышать еловым воздухом и пить еловый отвар. А так как телефон у Сони отобрали, то Лопатину в версию добавили удалённость этого самого санатория от систем телекоммуникаций. Неизвестно, поверил бы всему этому Лопатин, если бы версию не излагала Зинаида Аркадьевна, и если бы будущий тесть не завалил его работой по самое «не хочу». Так что Лопатин по-прежнему прилежно трудился, по просьбе Зинаиды Аркадьевны проводя все вечера в доме Шнейдеров, а Соня также прилежно лечилась. Дело в том, что в клинике она познакомилась с героиновыми наркоманами и поняла, что совершенно не хочет такой участи для себя. Поэтому Соня дышала еловым воздухом и пила и ела всё, что требовалось. Через полгода пребывания в клинике она очень похорошела, чем по возвращении привела в восторг не только родителей, но и Лопатина. Лопатин явно соскучился по невесте и старался как можно больше времени проводить с ней.

Семен Семенович больше не настаивал на Сониной работе в банке и более того пригласил Лопатина провести новогодние каникулы вместе со всей семьей Шнейдеров в Швейцарии, где ежегодно отец и дочь Шнейдеры катались на горных лыжах. Лопатин, разумеется, согласился, несмотря на то, что, будучи уроженцем южного города, кроме водных лыж никаких других в упор не видел. Экипировку Лопатину взяли напрокат, а Семен Семенович нанял будущему зятю тренера. Однако после двух занятий Лопатин категорически отказался учиться дальше, и всё оставшееся время проводил с Зинаидой Аркадьевной. Пока Соня с Семеном Семеновичем развлекались на горе, Лопатин с будущей тёщей гуляли по городку, глазели на витрины, пили глинтвейн, водили хороводы с малышней, катались на санках или музицировали в холле главного здания отеля. Управляющий, послушав игру Лопатина, не только не запретил тому пользоваться роялем, но и попросил делать это, как можно чаще. Так что слушателей и почитателей его музыкального таланта у Лопатина определенно прибавилось. Вечером после ужина в ресторане вся семья обычно собиралась в своем коттедже у камина. Болтали о том, о сем и пили красное сухое вино. Соня чувствовала себя вполне счастливой, тем более, что приличия уже можно было не соблюдать, так как они проживали с Лопатиным в одной комнате.

Перед отъездом, сидя вечером у камина с бокалом красного вина Семен Семенович вдруг выдал:

– А не пожениться ли вам уже, ребята?

Соня не поверила своим ушам и посмотрела на Лопатина. Тот сидел с отвисшей челюстью. Соня, конечно, тут же уразумела отцовский «ход конем». Видимо родители всё еще боялись, что Соня снова может пойти в отрыв, а замужем за проверенным приличным молодым человеком сделать это ей будет гораздо сложнее. Конечно, Лопатин не барон Ротшильд, но с ним родители, похоже, были за Соню спокойны.

– Чего? – Семен Семенович явно не понял затянувшейся паузы. – Или вы передумали?

– Нет, – Лопатин встрепенулся. – Я точно не передумал. А ты, Соня?

– Ну-у-у-у-у, как тебе сказать, – Соня решила слегка поглумиться, но тут же поймала суровый взгляд Зинаиды Аркадьевны. – Конечно, не передумала!

– Тогда, совет вам да любовь, – Семен Семенович поднял свой бокал. Все дружно чокнулись и выпили.

– А когда свадьба? – вдруг спросил Лопатин.

– Это уже ты нам скажи, – Семен Семенович рассмеялся.

– Я хоть завтра, как приедем, готов, но надо же всё продумать. Соня говорила, что гостей может быть человек четыреста.

– Соня говорила? – теперь на Соню сурово смотрел уже Семен Семенович.

– Да шутила я, успокойся, – Соня чмокнула Лопатина в щёку. – Завтра, так завтра. Как скажешь.

– Еще чего, – вмешалась Зинаида Аркадьевна. – Надо хотя бы Лёшенькиных родителей пригласить, мы же так с ними еще не познакомились. Платье пошить тоже не мешает.

– Фу! – Соня передернула плечами. – Скажи ещё фотосессию в жёлтой прессе тиснуть, мол, дочь известного банкира эс эс Шнейдера вышла замуж.

– Я тебе дам эс эс Шнейдера, – Семен Семенович показал дочери кулак.

– Знаете что, – Соня вскочила, сжимая в руке бокал, – насмотрелась я на эти свадьбы с платьями, лимузинами и пупсами. Веронику Гладышеву помните? Какая помпа была! Басков пел. Максим Галкин за тамаду выступал. Платье за миллионы купили. И что?! Через год развелись. Насмотрелась я и начиталась. Некоторые даже несколько свадеб устраивают. И тут, и там. А толку-то? Я точно знаю, чем пышнее свадьба, тем быстрее развод.

– Неужели тебе не хочется платье красивое надеть? – удивилась Зинаида Аркадьевна.

– У меня красивых платьев – полный шкаф, – резонно заметила Соня. – Я предлагаю пригласить Лёшиных родителей, близких друзей и отметить у нас дома. Слава богу, место позволяет, у нас приёмы по сто человек бывают. Лёх, у тебя много близких друзей?

– Один. Он в Самаре живет, но на свадьбу, думаю, прилетит. Свидетель-то нужен.