Любовь по расчёту

– Работать? Так вы ж, Алёна Валентиновна, у меня на глазах все данные уничтожили. Думаете, это вам сойдет с рук?

– Ну не в тюрьму же вы меня посадите? Мало ли что там у меня в компьютере было? Может, личная переписка с тайным любовником?

– Как же вы все мне надоели! – майор взялся за голову.

– А уж вы, как нам надоели! – согласилась с ним помощница владельца.

– Идите, и на глаза мне больше не попадайтесь, увижу еще где-нибудь при обыске, доставлю в отделение, – майор швырнул ноутбук на стол.

Алёна схватила свой ноутбук, сумку, благодарно моргнула глазами помощнице владельца и выскочила за дверь. На улице она сразу же позвонила в службу безопасности своей компании и доложила о происшедшем. Дома ей очень хотелось рассказать о пережитом родителям, но она твёрдо помнила инструкции начальника службы безопасности и молчала, как рыба, только старалась отворачиваться от родных, чтобы те не унюхали запах коньяка.

На следующий день в офисе компании Михайловой её поздравили с боевым крещением, похвалили за находчивость и отправили назад. Теперь Алёне еще предстояло восстановить результаты своего трехдневного труда, которые ей пришлось уничтожить. Помощница владельца строительной компании встретила Алёну, как родную.

* * *

Свадьба Сони Шнейдер и Алексея Лопатина, несмотря на всеобщую готовность, состоялась только в марте. Даже при организации вечеринки на десять человек проблем оказалось море, включая покупку приличного костюма для жениха. Лопатин сопротивлялся и хотел пошить, как обычно, из английской шерсти у греков в Новороссийске, но Соня настояла на своем и потащила Лопатина в магазин «Цилли». От тамошних цен Лопатину сделалось откровенно нехорошо, и Соня смилостивилась, ограничившись покупкой рубашки, шелковых носков и галстука, как у президента. Затем она потащила Лопатина по другим магазинам. У Алексея рябило в глазах от разных названий – «Босс», «Дзенья», «Бриони». За время работы в банке он отвык выпендриваться, как это приходилось делать в университете, чтобы не отставать от однокурсников. В банке выпендриваться было не перед кем. Для работы необходимы были несколько добротных костюмов, приличные ботинки и портфель. А тут опять выяснилось, что он Совков, что стрижка его устарела и одевается он, как пенсионер. Наконец, костюмом «Бриони» Соня осталась довольна. Лопатин, скрепя сердце, приобрёл эту дорогущую тряпку, о чем в последствие не пожалел. У Сони был безупречный вкус.

Торжественная регистрация проходила во дворце бракосочетаний на Фурштадской улице. На фоне всех, присутствующих там бело-розовых невест, в платьях, похожих на взбитые сливки, Соня смотрелась вишенкой на торте. На ней было элегантное жемчужно-серое платье от известного дизайнера. Платье подчеркивало все достоинства Сониной фигуры и доходило ей до середины колена, что позволяло любоваться её безукоризненными ногами в туфлях, марку которых Лопатин почему-то запомнил – «Джимми Чу». Похоже, этот Чу хорошо знал свое дело, потому что от Сониных ног в этих туфлях трудно было отвести взгляд. Роскошные волосы Сони были забраны в высокую прическу, открывающую красивую шею, на которой сверкало и переливалось явно что-то невозможно дорогое. Лопатину очень нравилось, когда Соня так укладывала волосы. От фаты невеста отказалась категорически.

– Леш, ну какая фата? – решительно пресекла она поползновения жениха. – Фату девственницы надевают, а в наше время выходить замуж девственницей могут только очень и очень странные девушки.

Это было вполне логично, и Лопатин перестал настаивать. Конечно, в его представлении свадьба должна была бы быть шумной, многолюдной, непременно с фатой, с кражей невесты. Ну, всё, как полагается. Однако, он даже боялся заикаться об этом, зная, что тут же получит от Сони это уже приевшееся ему «Совков»!

Однако, когда Соня появилась в холле дворца бракосочетаний в белоснежной норковой шубе до пят, и присутствующие там посетители дружно замерли, Лопатин загордился своей невестой. Конечно, Соню нельзя было назвать красавицей, но она смотрелась настолько эффектно, что стоила всех Новороссийских красоток вместе взятых. Отец Лопатина выразил свое одобрение выбору сына, довольно крякнув и похлопав Лопатина по плечу. Оглядев невесту, Лопатин мысленно согласился, что фата, действительно, не лезла ни в какие ворота.

Регистрация прошла быстро. Родители, как и полагается, дружно всплакнули. Потом фотограф сделал несколько фотографий молодоженов и гостей, и всё закончилось. С фотографом, конечно, Лопатин лопухнулся. Надо было приглашать кого-то знакомого, потому что из дворца бракосочетаний одна из фоток все-таки просочилась в прессу и была опубликована вместе с небольшой заметкой в газете «Деловой Петербург». Однако эс эс Шнейдер, о котором в основном говорилось в этой заметке, ничуть не расстроился. Всё-таки «Деловой Петербург» это вам не какая-нибудь городская сплетница, а солидная газета для деловых людей.