Любовь по расчёту

«Наверное это зависть», – думал Лопатин, испытывая огромное желание отказаться от поездки в Самару, ссылаясь на важные дела. Однако Соня уже заказала себе какое-то сногсшибательное вечернее платье, поэтому слиться с мероприятия по тихому уже не было никакой возможности. Тем более, что и подарок молодожёнам стараниями всё той же Сони был уже закуплен. Шикарные напольные часы с боем известной немецкой фирмы. Лопатин прямо представлял, как Валерка с этой самой неизвестной Евой держаться за руки и слушают бой часов, все шестнадцать мелодий одну за другой.

Из-за этих самых часов теперь придётся воспользоваться банковским самолётом. В свое время в конце девяностых Семен Семенович приобрел этот самолёт на паях с одним успешным нефтяным олигархом, но тот пошёл в своих амбициях дальше и захотел прикупить уже сверхзвуковой аппарат. Семен Семенович летать особо не любил, а уж со сверхзвуковыми скоростями тем более, поэтому выкупил самолет у нефтяника практически по бросовой цене.

Экипаж, включая двух стюардесс, числился в составе сотрудников банка, и вместе с самолётом сдавался в аренду всем желающим. Семен Семенович терпеть не мог, когда активы простаивали и не приносили ему дохода. Соня была уверена, что если б не Зинаида Аркадьевна, отец вполне мог бы сдать и собственную дачу в аренду какому-нибудь элитному пансионату.

Месяц в новой должности пролетел для Лопатина, как та самая пуля, которая «пролетела и ага». Он вспоминал свои жалкие детские мечты стать управляющим одного из крупнейших банков Северо-Запада. Надо же, чушь, какая несусветная! Если б он знал тогда, какой это геморрой! Несмотря на то, что он в принципе уже досконально знал всю структуру банка и все сложности работы банковского механизма, все скрытые от стороннего взора винтики и гаечки, подводные течения и внешние угрозы, Лопатин приходил с работы практически ночью и еле живой падал в кровать со сладко сопящей Соней. По утрам Соня выговаривала ему за то, что он опять ничего толком не ел, и грозилась явиться к нему в офис с судками на манер тех, в которых разносят еду из ресторанов в поездах дальнего следования. Лопатин знал, что грозиться Соня может сколько угодно, но до его офиса она никак не доберется, так как и сама занята по горло. Оторвать Соню от компьютера могло только стихийное бедствие, болезнь кого-нибудь из близнецов или вот нежданная негаданная свадьба в другом городе.

После завершения строительства дома Соня сильно приуныла и заскучала. Лопатин вместе с Зинаидой Аркадьевной даже слегка испугались, как бы она опять не поплыла вширь. Ха, и еще раз ха!

Соня на этот раз увлеклась биржевой торговлей. Видать наслушалась рекламы на радио и тайком от родных посетила один из рекламируемых на всех частотах биржевой семинар. На семинаре она как-то вдруг встрепенулась, вспомнила, чему её учили в университете, и стала задавать преподавателю каверзные вопросы. Тот, однако, из-под Сониных вопросов хоть и с трудом, но вывернулся и, более того, уговорил её прикупить биржевого робота. Мол, «мы сидим, а денежки идут». Вернее, не сами по себе прирастают, а этот удивительный робот ими подторговывает, причем исключительно в твою пользу. Было бы удивительно, если б Соню Шнейдер с её деньгами и возможностями после бесплатного семинара биржевые торговцы выпустили бы из своих рук, хоть и вместе с роботом. Игре на бирже предстояло еще серьёзно обучиться. Разумеется, на платной основе. Соня внимательно поглядела в честные глаза руководителя курсов, выложила требуемую сумму и стала прилежно посещать учёбу. В отличие от университета экономики и финансов, на курсах учили всему необходимому для того, чтобы «щетина превратилась в доллары». Причем учили конкретно, на примерах и без теоремы Ферма.

Еще в процессе обучения Соня оборудовала себе кабинет в мансардном этаже их с Лопатиным загородного дома и приступила к наращиванию семейных доходов. Лопатин крепко зажмурил глаза и старался не вникать в суть нового Сониного увлечения. Ведь это увлечение никак не мешало его семейной жизни. Дети были обихожены и накормлены, обед готов, а сама Соня поражала супруга светящимся взором и небывалой нежностью.

Однако когда о биржевом роботе, как водится, случайно прознал Семен Семенович, он в буквальном смысле подпрыгнул на месте и возопил:

– Ну, что за дура такая на мою голову! Уж лучше б отдали её в искусствоведы и дизайнеры! То учиться она не желает, то нюхает дрянь всяческую, то в дверь не пролазит, а теперь, здрасьте вам! Форексы-Шморексы!!!!

– Сёма! – удивилась Зинаида Аркадьевна. – Это же вроде всё цивильно. Торгует себе девочка ценными бумагами, чего плохого?

– О-о-о! – Семен Семенович схватился за голову. – Еще одна! Ну, эти-то не понимают ни фига, им простительно, но ты-то куда смотрел? – Семен Семенович развернулся в сторону зятя.

– Семен Семенович! – Лопатин развел руками. – Сонечка же не дура. Она осторожненько.

– Ах, осторожненько! Игра в рулетку разве может быть осторожненькой? Люди в этом Форексе до трусов проигрываются!

– Папа! Я не проиграюсь. Успокойся, – вставила своё слово Соня.