Любовь по расчёту

– Ага! Я его почему-то никак забыть не могу. Мне тогда показалось, что он именно тот, единственный, мой собственный с головы до пяток, – Алёна мечтательно прикрыла глаза. – И очень, очень хороший!

– Дура! – рявкнула Лариса. – Тысячу раз дура. Димон – козел, а ты дура! Ну что ты себе придумала? Фантазерка ненормальная. Мужчина, если ему женщина нравится, серьёзно нравится, не смотрит на неё гипнотизёром, а к ней подходит, берет за руку и обещает с три короба, лапшу на уши вешает, цветы дарит, ну, или на худой конец, как твой Димон, водит её по музеям и выставочным залам. А уж если он женщину любит по-настоящему, он ей говорит: «Выходи за меня», и маму при этом не спрашивает. А пялиться можно и в журнал, – Лариса тоже ткнула пальцем в лежащий на столе журнал, – там красавиц пруд пруди, и никаких проблем.

Алёна пристыжено молчала, похоже, по всем статьям подруга опять оказалась права.

– Ну, хорошо, Лялек, ты, действительно права, – призналась она после недолгой паузы. – Но сама-то ты чего? Где твоя большая любовь и счастливая семья? У меня хоть Дим Димыч есть, а тебе скоро уже и рожать поздно будет.

– Рожать теперь никогда не поздно. Медицина даже у нас в этом вопросе продвинулась. А рожать от кого попало, как ты, я не хочу.

– Скажешь тоже, от кого попало, – обиделась Алёна.

– А что тебе не нравится? От осины апельсины не родятся. От козлов родятся козлики.

– Сама ты козлик. Мой Дим Димыч в меня пошёл. И не только внешне. Если бы ты знала, какие мы с ним друзья. Нам вместе очень интересно.

– Вот-вот! – Лариса подняла указательный палец кверху. – Я бы на твоем месте задумалась. Димон с Горгульей, небось, тоже друзьями были закадычными.

Алена испуганно глянула на Ларису, открыла, было, рот, но говорить ничего не стала. Ну, что может подруга понимать в воспитании детей? Хотя тревожная мысль о том, что Лариса опять права, невольно закралась в душу Алёны.

– Не обижайся, Лёлек, – видимо Лариса заметила в лице подруги нечто такое, что посчитала своим долгом извиниться, – конечно, твой Дим Димыч самый лучший! И правильно ты сделала, что родила. У тебя теперь и карьера удалась и ребенок подрастает. Это я от зависти. Меняю мужиков, как перчатки, но ни за кого замуж, а тем более ни от кого пока рожать не хочу. Всё какая-то некондиция попадается. То мама, как у твоего Димона, то жена бывшая почище горгульи, то одно, то другое, то сам с виду ничего себе такой, а внутри зануда невозможная. Короче, у всех свои тараканы в голове и скелеты в шкафчиках. Это, наверное, возраст уже такой. Но, как говориться, будем искать с перламутровыми пуговицами.

– А говоришь, хорошие они, – проворчала Алёна.

– Хорошие. Я тут с одним познакомилась в Москве. Ну, когда в командировке была, в центральном офисе отчитывалась, ты помнишь.

– И?

– Он в том же отеле жил, где меня поселили.

– Тоже командировочный? Фу-фу-фу! В отеле!

– Ничего не фу-фу-фу! Он по своим делам приехал. Из Самары, ресторатор. Симпампунчик такой и с виду очень состоятельный.

– Всё равно фу-фу-фу! И еще раз фу! С командировочным в отеле!!!!

– Ничего не было! – Лариса надула губы. – Просто поужинали вместе.

– И ты сразу решила, что от него можно ребенка родить?

– Ага! Он хороший, очень. Нет, правда, чего ты ржешь? Бывает же любовь с первого взгляда? Знаешь, меня прямо прошибло, как молнией!

– А он что, взял тебя за руку, наобещал с три короба, лапши на уши навешал, подарил цветы или сводил в музей? – Алёна не могла удержаться от смеха. Тоже мне! Тот, значит, никуда не годится, раз просто восхищенно смотрит, а этот отужинал вместе и уже рыцарь в сверкающих доспехах.

– Он меня в Москву пригласил, еще раз встретиться, или в Самару к нему приехать.

– Я ж и говорю – фу-фу-фу!

– Я тоже сказала, уж лучше вы к нам, – согласилась Лариса.

– И что? Когда приезжает?

– Завтра, – Лариса показала Алёне язык.

– Да-а-а! Это, пожалуй, серьёзно. Даже на билет потратился! Не иначе, как в музей тебя поведет.

– Хорош прикалываться. Он мне и правда очень понравился.

– Совет да любовь!

– Ну, чего ты ржешь-то?

– Того! Несерьёзно всё это. Кстати, заметь, я тебя дурой еще ни разу не обозвала.

– Спасибо! Почему несерьёзно-то?

– Как почему? Ты в Питере, он в Самаре. «Дан приказ ему на Запад, ей в другую сторону», – пропела Алёна и развела руками. – Совершенно бесперспективное знакомство!

– И что? Люди по разные стороны границы живут, и у них всё получается.

– То-то и оно, что по разные стороны границы, а Самара – это тебе не заграница, а провинция. Ты поедешь жить в Самару?

– Не знаю, я об этом как-то не подумала, – Лариса пожала плечами.

– Вот и видно, что не подумала! И он в Питер не поедет. В Самаре там у себя он, наверняка, король манежа, а у нас в Питере рестораторов, как собак нерезаных, – Алёна обвела рукой помещение. – Так что сходи с ним в музей и вежливо отделайся.

Лариса задумалась. Лицо её сделалось печальным, а на глаза навернулись слёзы.

– Эй, ты чего? – Испугалась Алёна, увидев, что подруга решительно собралась зареветь. – Не расстраивайся ты так. Подумаешь, самарский фраер! У нас в Питере однозначно фраеров больше.