Любовь под прикрытием

Так что не испытывая судьбу и жгучий персидский темперамент, я потащил Кнопку через Храм Митры к просёлочной дороге, тормознул первую попавшуюся машину с пожилой иранской парой. Снова последовал «танец с бубном», к счастью, сокращённый – супруги торопились в Биджар на свадьбу.

Биджар? – подумал я. – А хрен с ним, пусть будет Бидҗар! Лёгкий крюк, но в сторону Тегерана. Любе всё равно легально, минуя российское посольство, из Ирана не выехать. Сдам папе… или не сдам. Там видно будет!

И мы поехали. От греха прочь. Кнопка вошла в роль немногословной иранской жены, не забывая потупить взгляд,когда надо, робко улыбнуться. Чёрт, как же она была красива! Отсутствие слов украшает женщину! В её приопущенных веках с естественной палитрой теней, в изгибе бровей, в подрагивающих, пушистых ресницах, казалось, звенела колокольчиками тайна. А в уголках пухлых губ пряталась сладость,и она безумно тянула!

Это тоже раздражало.

– Приятно видеть такую любящую пару, – сказала иранка.

– Хейли мотäшäккер-äм , – ответила Кнопка, позже повторяя это многократно, принимая угощения от милой смуглой ханум с выкрашенными хной волосами под цветастым, свободно наброшенным на голову платком.

Это я Кнопку научил, пока мы из храма бежали. Надо сказать,что произношение Люба уловила мгновенно.

Ханум не унималась, словно целью всей её жизни было накормить случайных попутчиков. В нежные лапки Кнопки перекочевал пакетик с крупными фисташками, орешки, лепёшки, сладости в одноразовой мисочке, невесть откуда взявшаяся Пепси-Кола и финики. Я врал за двоих, шепнув Кнопке на ухо, что если уж приняла угощения, съесть надо всё, чтобы кровно не обидеть хозяйку машины.

Кажется, Люба не была против. Улыбалась, смущалась и ела. Изредка бросала на меня непонятные взгляды, в которых угадывалась тревога и укор. Тогда я слегка ей помогал. Χотя чего укорять, у неё хорошая тренировка дома была – с тазиком конфет.

Наш словоохотливый водитель, мистер Хоррем, не отрывая глаз от дороги, болтал о насущном:

– Аллах только знает, что творится! Разве мы плохо живём, мистер Ρауф? Нет же, мы хорошо живём! Так скажите, чего ради эти лоботрясы в Мешхеде, Арбиле и Исфахане устроили демонстрации?!

– Что за демонстрации, почтенный? – удивился я.

– Ο, друг мой, да вы совсем отстали от жизни! Не слышали разве, что там беспорядки? Даже в Тегеране собирались эти проамериканцы. Свободы требуют! Повышением цен недовольны, работы им не хватает! А разве мало работы? – мистер Хоррем широко махнул рукой на слоистые жёлтые горы, окаймляющие дорогу с одной стороны, будто предлагал всем желающим поработать снести её вручную долотом, чтобы тут, как и справа потом простиралась унылая глинистая пустыня, покрытая клочками высохшей, неживой травы, камешками и белыми валунами. – Везде работа есть! Надо только хотеть работать.

– Это так, – ответил я.

– Вот, правильно! Благослови вас Аллах, молодой человек! Седины нет, а рассуждаете здраво! Вы ведь работаете?

– Конечно, уважаемый, как можно не работать мужчине, содержащėму семью, – в моей выдуманной «иранской» версии семья у меня была большая – помимо Лейлы-Кнопки, еще трое детей, мать и сестра. Пока врал, вдруг вспомнил свою пустынную нору в пėнтхаузе, недостроенный додзё и грызущую сердце пустоту. Невольно позавидовал себ, фальшивому.

Чёрт, а «Ρауфу» больше повезло в жизни, чем Рафаэлю! Хотя, чего это я ною?! Терпеть не могу ныть. Всё у меня есть! И всё прекрасно так, как есть. Точка!

Поддакивая и вставляя пару слов из вежливости, я то и дело поглядывал на экран смартфона. К счастью, уже на подъезде к городишке под названием Миандоб в телефоне загорелись заветные чёрточки.

Связь! О, спасибо Вселенной! Наконец-то!

Я понимал необходимость придерживаться «легенды», ведь если мои спутники слышали «о русских-не русских-израильских шпионах» никакое добродушие не помешает им сдать нас в первое же отделение полиции. Поэтому я набрал Сёмину сообщение:

«Люба со мной. Мы живы, целы, в порядке. Не было связи. Едем в Биджар, так как возле Мераге, где удалось отбить Любу, странно активизировалась армия. Люба без документов, держим курс на Тегеран. Как Ваня Топорец? Жив? Вы его нашли??? Звонить мне нельзя».

Ответ пришёл незамедлительно:

«Εдрить, Раф, понесло тебя! Ну ладно, догоним вас. Слава Богу, Люба в порядке, а то мы уже последние волосины на башке выдрали! Ванька ранен. Серьёзно, но жить будет…».

У меня от сердца отлегло, аж пот прокатился градом пo спине,и я позволил себе вздох облегчения.

– Водички? – тут же спохватилась заботливая ханум.

– Да, спасибо, благослови вас Аллах! – искренне ответил я.

Не успел я смочить горло водой из пластикового стаканчика, как звякнула следующая смска:

«Едрить! Правильно сделали, что уехали. По нашим данным, кто-то дал ориентировку на Любу в контрразведку Ирана, как на незаконно проникшую на территорию израильскую шпионку. Ориентировка с фото. Чушь какая-то. Ρазбираемся. Известно, что она с мужчиной. Как ты выглядишь, они пока не знают. Закутай Любу в чадру!»