Любовь под ритмы рока

Тяжелая ладонь надавила на мою грудь. Я ощутил прибор, который толкал воздух в мои легкие. Я не хотел ему подчиняться. Я дернулся, пытаясь от него избавиться и что-то сказать, но тщетно. Из моего горла вырвался слабый стон.

Я наконец снова открыл глаза, как же тяжело было держать их открытыми. Я не мог сфокусировать взгляд. Надо мной склонилось три лица, но их черты были совершенно размыты. Умоляю, скажите мне, что случилось.

– Тихо, тихо, ты теперь с нами, – нежный женский голос прозвучал совсем близко. – Мы здесь, с тобой.

Мой мозг ухватился за последние слова, и я мысленно повторил: «Я теперь с вами. Это я. Я где-то здесь. С вами. А вы со мной».

– Все хорошо, вы в безопасности, – говорил мужской голос. – Вот так, вам надо лежать спокойно. – Чья-то ладонь вновь прижалась к моей груди, заставляя меня лежать смирно. Кажется, дыхание кое-как выровнялось, не мешая аппарату доставлять кислород в мои легкие. В следующий момент я почувствовал мягкое касание к своей ладони, кто-то взял мою руку, переплетая пальцы со своими. Я еще не до конца понимал, кто это делает, но это меня успокаивало.

– Вы меня видите? – снова спросил мужчина.

Нет, я ничего не видел. Ничего.

Я часто заморгал, и через какое-то время силуэты прояснились. Я увидел доктора, который начал светить мне фонариком в глаза. Мои веки налились тяжестью. Я закрыл их, оказавшись в приятной темноте, но кто-то настойчиво продолжал цепляться за руку и что-то говорить. Борясь с этой усталостью, я слегка повернул голову и посмотрел в огромные зеленые глаза на веснушчатом лице.

– Привет, – прошептала она и улыбнулась. У нее был очень усталый вид и темные круги под глазами.

Я хотел улыбнуться в ответ, но трубка мешала мне это сделать.

Я повернул голову и заметил Дена. Он тоже улыбался мне. Я медленно обвел глазами палату и увидел, как появляются новые лица. Марк, Савелий, – мой взгляд скользил от одного к другому. Владислав.

Моя бабушка! Илона бросилась ко мне, пытаясь приобнять, насколько позволяли эти трубочки. Я хотел пошевелить левой рукой и обнаружил, что она не двигается.

– Гедеон! – сказала она сквозь слезы. – Наконец-то ты снова с нами!

Я хотел что-то сказать, но поперхнулся собственными словами из-за дыхательных трубок.

– Никаких разговоров, – прозвучали слова доктора. – Если мы убедимся, что все хорошо, то завтра утром отключим его от аппарата.

Вдруг надо мной склонилась медсестра. Я увидел, как она устанавливает капельницу. От вида этого мешка с прозрачной жидкостью меня бросило в дрожь, и я отвернулся от него.

– С возвращением, приятель, – сказал Савелий. – Ну и напугал же ты нас!

Я так много хотел сказать им всем, так много хотел спросить, но перед глазами все снова начало расплываться.

Яна

На следующее утро Гедеона отключили от аппарата искусственной вентиляции легких. Он еще спал, когда мы все дружно собрались в палате.

Когда я вошла и увидела его, на меня накатила волна счастья. Все самое страшное было позади. Я наклонилась, чтобы поцеловать его в лицо, освобожденное от трубок, и едва мои губы коснулись кожи на его щеке, он проснулся. И посмотрел на меня своими пронзительными серыми глазами, под которыми залегли темные тени. Его взгляд показался мне каким-то пустым.

В палату вошли доктор и медсестра, я сделала пару шагов назад, пропуская их к кровати. Медсестра нажала на кнопку на кровати, приводя спинку в более вертикальное положение.

– Доброе утро, Гедеон! Как вы сегодня себя чувствуете? У вас что-нибудь сейчас болит? – спросил доктор с доброй улыбкой.

Гедеон попытался что-то ответить, но вдруг поперхнулся воздухом. Доктор кивнул медсестре, и она протянула ему стакан воды с трубочкой.

– Да, после аппарата ИВЛ сухость в горле, как в пустыне, улыбнулась она, заставляя его сделать пару глотков. – Еще у вас небольшой отек гортани, но скоро все пройдет.

– Что со мной? – хриплым голосом спросил он, с беспокойством глядя на свою перебинтованную руку в бандаже.

– Вы помните, что с вами случилось?

Гедеон посмотрел сначала на доктора, затем обвел всех присутствующих потерянным взглядом.

– Нет, – выдохнул он.

– Ты был на сцене, когда на тебя обрушился экран. Ты пытался увести меня, но эта чертова конструкция рухнула прямо на тебя, – сказал Ден. – Вместо меня, – затем тихо добавил он.

– Я… я не помню, – он пытался что-то вспомнить. Монитор тут же показал нам участившийся пульс.

– Какое последнее событие вы помните? – спросил доктор.

– Я не помню, какое из них последнее, – пробормотал он и сжал пальцами переносицу. – Слишком много всего мелькает перед глазами. Я не знаю, что из них последнее.

– Ничего страшного, вы пережили шок. Вы провели в коме десять дней. При благоприятных обстоятельствах у вас в голове все скоро прояснится. Мы сейчас проведем несколько обследований и тестов. У вас есть минут десять для общения с родными и друзьями, а затем мы приступим к диагностике вашего состояния, – с этими словами доктор улыбнулся и вышел из палаты.

– Гедеон! – я бросилась к нему и, присев на стул возле кровати, коснулась его щеки, покрытой щетиной. – Как ты себя чувствуешь?