Любовь, похожая на смерть

Полозов меланхолично постукивал о столешницу тупым концом карандаша, слушая подчиненного вполуха и думая о собственных проблемах. Утром он отвез в Шереметьево и посадил на самолет свою подружку, улетавшую в Испанию. И теперь, вернувшись на службу, устроившись в кожаном кресле, не знал, радоваться ли свалившейся свободе или встретить разлуку скорбной грустью. С одной стороны, Соня хорошая девушка, порядочная и добрая. И семья у нее хорошая. Отец – первый заместитель министра, и дядя – шишка в Газпроме. С другой стороны, хороших девушек много. Особенно если ты сам обеспеченный человек и к тому же не жадина.

Роман с Соней затянулся на целых семь месяцев. Это долго. Обычно Юрий Семенович давал отставку своим барышням по истечении трех месяцев с начала близких отношений. Это было раз и навсегда усвоенное твердое правило – три месяца, и никаких исключений. Если затянешь отношения, трудно будет потом отделаться от навязчивой поклонницы. Многие молодые красотки при ближайшем рассмотрении – просто меркантильные шантажистки. У таких девиц вместо сердца камень, под которым живет ядовитая змея. Только одно и знают, только это и умеют: «Я беременна. Давай деньги. Подлец. Ты мне жизнь сломал».

Поэтому расставаться с любимыми надо быстро, без слез и сцен. Можно дать отступного, немного. Сумма подлежит обсуждению. Но в этот раз все зашло слишком далеко, кажется, Соня испытывает к Полозову неподдельное нежное чувство. Но хуже всего – что он платит ей той же монетой. Полозов был дважды женат, оба раза неудачно. Испытывать судьбу в третий раз – выше его сил.

Надо кончить все одним махом. Позвонить и коротко, очень сухо, сообщить Соне, что у него другая женщина, которая… к которой… С которой все очень серьезно. И уже давно. Подробности не имеют значения. Соня все поймет без долгих объяснений, и любовь растает, как копеечное эскимо жарким днем.

* * *

Приняв решение, Полозов повеселел.

– Эх, Дима, завидую я тебе, – сказал он. – Везет человеку на интересные дела. Вечно рядом с тобой симпатичные девочки, опасность и адреналин. А тут сидишь за столом, прокисаешь и думаешь, что старость подкрадывается неслышными шагами. Она уже стоит сзади, за спиной. И готова накинуть удавку на шею. Такие невеселые дела… А тебе снова повезло. Попался интересный соперник.

– В каком смысле?

– Этот Солод – крутой мужик. Настоящий боец, а не тряпка. Он умеет жить, нравится бабам. У него темное прошлое. Поговаривают, в молодые годы столько крови пролил, что сам в ней едва не утонул. На Западе он внесен в черный список. Его подозревают в рэкете и отмывании грязных денег. Ему закрыли въезд в десять цивилизованных стран и в тридцать более-менее цивилизованных. Словом, у тебя классный противник, с которым не стыдно помериться силами. В былые времена он приходил к бизнесменам, когда его никто не звал, и говорил: «Партнеров не выбирают. Теперь мы работаем вместе».

– У меня другое мнение, – отозвался Радченко. – Пока я не могу даже поговорить по телефону с этим навозным жуком. Я уговорил Аллу позвонить ему. А Солод, услышав ее голос, сказал: «Мадам, вы обознались. Моя жена скоропостижно скончалась. Попрошу больше не беспокоить». Бросил трубку и отключил телефон. Да, курица снесла яйцо, а оно тухлое. И шансы у нас мизерные.

– Шансы я пока не оценивал, – нахмурился Полозов. – Но запомни: отец этой Аллы – один из наших лучших клиентов. Это даже не клиент – это икона. Которую надо повесить вот в том светлом углу и молиться на нее хотя бы пару раз в день. Сейчас, чтобы восстановить справедливость, Носков готов на любые траты. Он любит дочь. И очень сердит на Солода, которого в прежние времена считал за сына. Тебе обломятся шикарные премиальные. В расходах не стесняйся. Могу приставить к Алле охрану…

– Этого не требуется, – покачал головой Радченко.

– Знаешь, что погубит Солода? – спросил Полозов. – Жадность. И убеждение, что ему все позволено, потому что он богат, его все якобы любят. Он ошибается: богатых людей любят только налоговое ведомство и молодые подруги. И те – не бескорыстной любовью. Хотя… Бескорыстной любви в природе вообще не существует.

– Готов поспорить.

– А ты не спорь с начальством. По брачному договору, составленному уже после свадьбы Солодом и Аллой Носковой, все деньги, полученные от отца, она отдает в доверительное управление мужу. Позднее Алла подписала все бумаги, законным образом оформив передачу имущества. Фирмы Носкова, действующие на территории России, передарила тому же Солоду. Видимо, между Аллой и Солодом была любовь. Большая любовь. Которая кончилась. А деньги остались у бывшего мужа. Оспорить брачный договор сейчас невозможно. Что же нам остается? Твои мысли?

– Можете устроить мне встречу с Солодом?

– Попробую, – кивнул Полозов. – Интересно, что он проблеет. Я встречал этого типа. И не где-нибудь, не в пивном баре, а, между прочим, в Доме правительства. Он выходил из приемной очень высокого чиновника. Да, такого парня из пушки не прошибешь. У него связи, деньги, гонор… Впрочем, чем черт не шутит.

Глава 5