Любовь попаданки

– Скажешь, что аллергия у нее оказалась какая-нибудь… земляне же еще почти не изучены, – с ужасающим равнодушием предложил ее гость.

Минуточку. Это что же, они обо мне?! Он подстрекает ее убить меня?! Мне стоило большого труда успокоиться и дышать более или менее ровно, словно бы ничего не произошло. Нельзя подавать вид, что я что-то слышала, ведь тогда мне точно конец, а так есть шанс добраться до киару и… и не отходить от него ни на шаг. И пусть он сам думает что угодно, и Никитос пусть думает, что угодно, сначала надо выжить, а потом уже можно разбираться с подпорченной репутацией и порушенной личной жизнью. Недавнее общение с Ромкой очень наглядно показало мне, что я – слаба и беспомощна, и совершенно не бессмертна, как бы этого ни хотелось.

– Нет, – твердо сказала инопланетянка. Вот умница моя! Правильно, не соглашайся, только не соглашайся! – Хочешь неприятностей – твое право, мне они не нужны. И лучше уходи – через две минуты закончится сканирование, и она проснется.

Когда капсула открылась, я очень старалась. Терла глаза. Зевала. И даже ушибла руку, пытаясь исполнить потягушку.

– Как вы себя чувствуете, Мария? – поинтересовалась она, как ни в чем не бывало.

Я чувствовала себя загнанной дичью, но как-то смогла улыбнуться и соврать, что хорошо. И добавила, что я бодра, как никогда. В этом, кстати, ничуть не солгала – перепуганный организм просто затапливало адреналином, хотелось бежать, прятаться, а может, даже и напасть, знать бы только на кого.

– У вас все хорошо, наша помощь не требуется, – сообщила мне эта лицемерка и добавила так, что я невольно вздрогнула. – Но если вам вдруг будет нездоровиться, буду рада… вас видеть.

Первая и пока единственная мысль была бежать к киару. Но выйдя за двери медкабинета я начала сомневаться. А что, если меня подвело знание языка? Я неплохо понимаю, но могу не знать каких-то нюансов… кроме того, они не сказали ничего такого, из чего однозначно следовало бы желание причинить мне вред. А не любить меня они имеют право, как и я – не любить их, впрочем. Да и с чего бы им хотеть мне навредить? Вроде бы все наоборот – мы, люди, очень нужны, киару именно так говорил… Да и как он отреагирует, если я вдруг появлюсь с какими-то странными претензиями к его людям… то есть, к его инопланетянам… хотя нет, для него они не инопланетяне… брр. В общем, пока идти к нему не с чем. Просто буду на всякий случай осторожнее.

А вдруг, кстати, все вообще наоборот? Может, они хотели мне как-то помочь, какой-нибудь там препарат для иммунитета ввести, а киару запретил, так как хочет, чтобы я загнулась там на базе вместе с ним? Зачем-то же нас всех гоняют в медотсек или как он тут у них официально называется?

Как же тяжело, когда вокруг столько неизвестности! Но зато мой Никита, кажется, хочет меня вернуть – ждет у выхода из медкабинета и улыбается так, что сердце замирает, и я, отгоняя лишние мысли, понимаю – все было не зря!

Глава 10 Счастье не в аггру, а в его количестве

Следующие два дня прошли как в тумане. Прекрасном и волшебном, исполняющем мечты. И я должна была бы быть невероятно, просто обалдеть как счастлива, но… не была. Парадокс, но чем больше проявлял Никита инициативы, чем чаще он на меня смотрел, тем настырнее мне вспоминалось все плохое, что было в наших отношениях. И появлялась даже некая обида, которой раньше не было места. В том, что вспоминалось мне не только это, но и кое-что, а вернее, кое-кто еще, возмутительно синеглазый и никакого отношения к Никите не имеющий, я предпочитала не признаваться даже самой себе. Тем более что он, этот синеглазый кое-кто, кажется, меня избегал.

На третий день я решила отказаться от какого бы то ни было общения с Никитой, по крайней мере до вечера, чтобы привести мысли в порядок и понять, наконец, что происходит. А еще мне хотелось, чтобы киару пришел меня навестить. Говорят, он заходит к тем, кто безвылазно сидит в своих каютах. Пересчитывает, наверное. Так, может, и ко мне заглянет? Не знаю, зачем мне это, но почему-то хочется.

Идея оказалась неудачной. Или же, наоборот, чересчур удачной, как посмотреть.

Нет, киару так и не пришел, и, думаю, не пришел бы, даже сиди я безвылазно трое суток, но я не выдержала и одних. Из-за Улы.

Пока я целыми днями пропадала не пойми где, появляясь только ненадолго, у нас были почти идеальные отношения, теперь же, когда я провела с ней десять часов в одном маленьком помещении, я почти физически чувствовала, что она меня истово ненавидит. Нет, она ничего такого не говорила и не делала, лишь избегала на меня смотреть и демонстративно утыкалась в электронную книгу, стоило мне поднять глаза, но я ощущала, как обстановка становится тяжелой, практически невыносимой. Не думаю, что она имела что-то именно против меня – вроде бы я не успела ничем ей навредить, скорее присутствие любого незнакомого человека ее тяготило, а идти ей было некуда: каюта – самое личное и уединенное место на этом корабле, и оно, увы, одно на двоих.