Любовь после никогда

— Если ты хочешь кусочек меня, тогда встань в очередь, дорогая, — он окидывает меня взглядом, прежде чем фыркнуть, отмахиваясь от меня, на его лице написано ленивое презрение.

— Можешь оставить свой уставший член при себе. У меня к тебе вопросы, — говорю я. Спокойно. Мне нужно успокоить свою задницу.

Я медленно разжимаю пальцы вокруг его предплечья и делаю шаг в противоположном направлении. Дом стягивает стринги вниз, снимает их и отбрасывает в сторону, отбрасывая презерватив, прежде чем потянуться за парой шелковых боксеров. Он натягивает их на бедра, даже не удосуживаясь привести себя в порядок.

По крайней мере, он отложил свои дела. Я должна убедиться, что он не сможет сбежать или попытаться избежать этого разговора.

Я не могу оторвать взгляд от татуировки на его спине. Это он. Вот и все. Либо он убийца, либо знает, кто совершил преступление. Дизайн уникален и более легкий, сделанный на заказ. Все в отделе с этим согласны.

Где Дом видел эскиз для нанесения татуировки, если он не был причастен к этому делу?

Я хочу, чтобы мое сердце перестало так сильно биться, иначе я могу потерять сознание. Моя грудь сжимается, мышцы сжимаются от адреналина и отчаянной потребности надрать этому человеку задницу.

Кем бы он ни был.

— Если ты здесь не для того, чтобы трахаться, то уйди с моего пути. Я занят, — он смотрит на меня через плечо. — Во всяком случае, слишком много одежды и плоская задница.

Я сердито смотрю на него. — Как тебя зовут?

Он наклоняется ближе и сверкает зубами. — Разве ты не слышала? Я чертов Тор.

— Мне не нужен твой сценический псевдоним, — я бегу, чтобы закрыть за нами дверь и заблокировать выход своим телом. — Какое твое настоящее имя?

— Почему ты думаешь, что я тебе это отдам? Особенно, если ты здесь не ради развлечения, — кажется, он находит мое рычание забавным, если судить по его ухмылке.

— Имя. Пожалуйста, — мне больно добавлять последнюю часть.

— Как меня зовут? — повторяет он. — Ты хочешь ответов и не хочешь ничего дать мне взамен? Очень жаль. Несмотря на плоскую задницу, в тебе действительно царит целая атмосфера, — он показывает полотенцем на мой хвост. — Мне это нравится.

Вместо того, чтобы ждать, пока он сделает шаг, я лезу к нему, прижимая руку к его обнаженной груди. — Ты мне ответишь.

Он переводит взгляд с моей ладони на мое лицо и теряет всякую улыбку. — Что ты пытаешься узнать?

Я хочу сделать гораздо хуже, чем небольшую пощечину. Мне хочется ударить его головой об пол и увидеть, как из уголков его глаз текут слезы.

Мой папа…

Я не позволю Тору покинуть эту комнату, не получив ответов и оставив ему синяки. Как это за что-то взамен?

— Милая… — он ухмыляется. — Ты не хочешь этого делать.

— Твое имя .

Его рука вытягивается прежде, чем я осознаю это движение, и внезапно его пальцы обхватывают мое горло.

— Кто ты? — спрашивает он.

— Я полицейская.

Он смеется и сжимает мою шею до такой степени, что мне становится трудно дышать. — Ну, это делает меня еще менее склонным называть тебе свое имя.

Я пинаю его, надеясь нанести удар по этому члену и не ожидая, что он предугадает мое движение. В ту секунду, когда я собираюсь ударить ладонью его по локтю, чтобы заставить его отпустить меня так, как показал нам мой инструктор по самообороне, он уже прижимает меня спиной к стене, а мои ноги находятся в нескольких дюймах над его членом.

— Отпусти меня! — я держу его за запястье, ни во что не пиная.

— Хочешь имя? Возможно, это тот, кого ты уже знаешь. Габриэль Блэквелл, — его глаза сужаются. — Милая .

Перед глазами плясают черные точки, и я задыхаюсь, пытаясь дышать. — Я не твоя чертова возлюбленная.

— Нет, ты просто помеха, — он сжимает немного сильнее.

— Габриэль, стой!

— Иди нахуй. Возможно, это принесет тебе пользу, — он внезапно роняет меня, и я спотыкаюсь, втягивая воздух в легкие.

Я не позволю ему уйти отсюда, не поговорив со мной. Несмотря на пренебрежительные движения и выражение его лица, я встаю на его пути и протягиваю руку. Снова касаясь его потной груди.

Его глаза темнеют еще сильнее, и на секунду мне становится обидно и страшно. Затем я стискиваю зубы и бросаю ему в ответ его высокомерие.

— Нам нужно поговорить. Есть вещи, которые я должна знать.

— Убирайся, — хрюкает он.

— Нет, пока ты не ответишь мне на несколько вопросов, — мое сердце сильно колотится, пульс грохотает в ушах, и легкий озноб пробегает по спине.

— Какую часть траха ты не понимаешь? — он смотрит на меня устрашающе. — Или прошло так много времени, что ты уже не помнишь, каково это?

— Может, сейчас у меня и нет значка, но есть способы заставить тебя заговорить, и я уверена, что смогу доставить тебя в участок за секунду, — я щелкаю пальцами. — Итак, ты собираешься вести себя хорошо или нет?

Прежде чем я понимаю, что произошло, его рука снова оказывается у меня на горле, и он толкает меня во второй раз, мой затылок врезается в стену, пока эти черные точки не превращаются в кружащиеся звезды.

— Я сказал, — повторяет он. — Иди на хуй.