Любовь правил не соблюдает (СИ)

— Я прожил здесь несколько лет, — кивнул Яо на здание, показавшееся вдалеке. — Между тем, как сюда перевели матушку, и тем, как меня… эм… выставили вон.

— Выставили? — невольно нахмурился Лань Сичэнь, но Мэн Яо лишь пожал плечами.

— Если бы я родился обычным человеком, — пояснил он, — хозяин предъявил бы на меня права. Но заклинатели неприкосновенны, и он не рискнул связываться с наследием такого высокопоставленного лица, как мой отец. Однако из-за этого получилось, что все эти годы я жил при матери вроде как из милости. Мое содержание следовало оплачивать, а когда я подрос, то управительница решила, что и вовсе не стоит… держать лису в курятнике.

— Лису… в курятнике? — недоуменно переспросил Сичэнь. Наверное, на его лице отразилась немалая растерянность, что Яо не сдержал веселого, пусть и несколько нервного смешка.

— Ох, извини, я все забываю о твоем строгом воспитании… — покачал он головой. — А дело всего лишь в том, что вся мужская работа делается за пределами ивового дома. Внутри могут находиться лишь клиенты, и когда я из мальчика стал мужчиной, мое присутствие стало там неуместным.

С этими словами он остановился у нужной двери и постучал.

— Дверь для гостей с другой стороны, и принимать мы начинаем ближе к вечеру! — раздался изнутри ворчливый голос. — Возвращайтесь позже!

Лань Сичэнь на мгновение ощутил, как сперва его уши, а затем и щеки залила смущенная краска. Он только сейчас осознал, что стоит на пороге борделя — что бы на это сказал дядя! Если бы, конечно, вообще смог сказать хоть что-нибудь, а не задохнулся от возмущения.

— Мы пришли повидаться с хозяйкой! — тем временем откликнулся Мэн Яо.

Голос его прозвучал уверенно, однако Сичэнь заметил, как взволнованно побелели его губы.

Их впустили и провели во внутренние покои. Лань Сичэнь изо всех сил старался не слишком оглядываться по сторонам, однако его взгляд против воли подмечал детали. Пожалуй, если бы он не знал изначально, где находится, то не догадался бы: дом как дом, разве что обставленный чуть более кокетливо, чем это позволял хороший вкус. Впрочем, в той же Башне Золотого Карпа драпировок и безделушек имелось гораздо больше, что не делало ее борделем. Хотя, если вспомнить слухи о любви Цзинь Гуаншаня к беспорядочным связям, возможно, и делало.

Сичэню пришлось тряхнуть головой, чтобы прогнать из нее неуместные мысли. Прямо сейчас он нарушал сразу несколько правил своего ордена, и лучше не отягчать свою совесть, перебирая в уме еще и сплетни.

Пока он боролся с собой, Мэн Яо успел вступить в переговоры со зрелой женщиной, еще сохранившей остатки былой красоты, но уже слегка грузноватой. Судя по ее надменному, исполненному подозрительности лицу, с одним Яо она и говорить бы не стала, однако ее взгляд постоянно обращался к Лань Сичэню, задерживаясь то на дорогой вышивке верхних одежд, то на искусном мече.

— Я должна поговорить с хозяином, — произнесла она наконец, неодобрительно пожимая губы.

— В этом нет нужды! — вскинулся Яо. — Он озвучил цену давным-давно. Моя мать отработала ее многократно, а теперь еще и первоначальная сумма вернется к нему целиком. Это больше, чем…

Он осекся, и хозяйка ивового дома скабрезно усмехнулась. Каким-то немыслимым внутренним чутьем Сичэнь догадался, о чем шла речь: «Это больше, чем моя мать сможет заработать сейчас» — вот что имел в виду Яо, но что не посмел сказать его язык.

Пресекая все дальнейшие споры, Лань Сичэнь сделал несколько шагов вперед и выложил перед хозяйкой означенную сумму. Та посмотрела на деньги, затем на него — и решилась.

— Позовите Мэн Ши, — велела она кому-то, и, приступив к тщательному и дотошному пересчету, ехидно добавила: — И передайте ей, что сынок ее переплюнул, сумев не только подцепить, но и удержать богатого ухажера.

От лица Мэн Яо отлила вся кровь, и Сичэнь схватил его за руки прежде, чем подумал это сделать. Обычно мягкое, доброжелательное лицо исказилось так, что превратилось в ужасную маску.

— А-Яо, не надо, — попросил Лань Сичэнь. — Эта женщина ошиблась, но ее ошибка не может запятнать тебя.

Мэн Яо прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Напряжение, сталью застывшее под пальцами Сичэня, спало, позволяя мышцам немного расслабиться. Он, казалось, хотел что-то сказать, однако проглотил так и не озвученные слова и лишь поджал губы.

К счастью, появление в комнате нового лица развеяло давящую тяжесть, разлившуюся в воздухе. Мимо Сичэня пронесся воздушный цветочный вихрь, буквально перехватив Яо из его рук в собственные объятия.

— А-Яо! — донесся до слуха Лань Сичэня нежный женский голос. — Сынок! Живой! Здоровый!

— Матушка, я… — попытался было вставить свою реплику Мэн Яо, но почти тут же задохнулся и просто склонил голову.

========== Глава третья, в которой Мэн Ши получает свободу и исполняет тайную мечту ==========