Любовь против (не)любви

— Нашим дамам не нужен нищий сын безродного некроманта, — сообщил заводила.

Что? Нищий сын безродного некроманта? А это вот недоразумение тогда чей сын? Катерина с удивлением глянула на Жиля.

— А это, госпожа моя Катрин, мой единоутробный брат Альбер, герцог де Линь, повелитель лысых горок и болотистых низин, — сообщил Жиль с весёлой усмешкой. — Судя по всему, он успешно скрывается от его величества, иначе был бы уже послан в свои владения командовать посевными работами.

— А зачем посылать? — не поняла Катерина. — Это же и так понятно, что если у тебя посевная — то надо приглядеть.

— Это вам, госпожа моя, понятно, потому что вы — умелая и рачительная хозяйка. А моему, гм, родственнику — не слишком. Он, даром, что герцог, вряд ли знает, откуда еда в тарелке появляется.

Кажется, меж братьями нет не только любви, но даже и просто терпимых родственных отношений.

— Эй, ты не заговаривайся, понятно? Я — благородный человек, а ты — бастард, принятый при дворе только потому, что твой отец всю жизнь ворочал дерьмо за Саважами и Вьевиллями!

Жиль нахмурился, и Катерина поняла, что не сможет смолчать.

— Это вы сами решили, что благородный человек, или вам кто рассказал, а вы и поверили? — поинтересовалась она у герцога де Линя.

— Что? — вытащился он на неё, как на докучливое насекомое.

Ну да после кое-кого из Телфордов и Рональда Морни он просто мишка плюшевый, не напугает.

— Сдаётся мне, ваше благородство только в том, что вам повезло родиться у знатных родителей, — усмехнулась она. — То есть — это заслуга ваших предков, но никак не ваша. А чем прославились вы? Жиль — не просто придворный, он на королевской службе, и служба эта может быть тяжелой и опасной, но он блестяще справляется. А ещё он могущественный маг, а знаете ли, магом недостаточно родиться, нужно ещё и овладеть своей силой, и ему это удалось. А чего добились вы?

Альбер де Линь стоял, смотрел, разевал рот и тут же его закрывал. Потом поджал губы, кивнул своим и молча прошёл мимо, ничего не сказав и не оглядываясь.

— Благодарю тебя, Кати, — прошептал Жиль. — Я его обычно не трогаю, только чуток дразню. Я сильнее, даже если просто оружием и без магической силы, и он это знает, поэтому нарывается всегда до определённого момента, границу переходить не отваживается.

А Катерина думала, что раньше она бы первая сказала Жилю — ты старший, ты и виноват в том, что у вас всё так. Наталье, во всяком случае, она говорила именно это. А тут поняла, что — это ведь не только от Жиля зависит, и насильно мил не будешь.

И ей очень хотелось познакомиться с матерью обоих братьев — почему они у неё такие разные?

Дома Жиль был с ней невероятно нежен, а потом сказал:

— Кати, из-за этой дурацкой свадьбы Луи нужно многое подготовить, мне придётся уезжать. Конечно, не дурацкой, обычной правильной свадьбы, но — всё равно. Ты не будешь скучать?

— Куда уезжать? — сразу же вскинулась она.

— В Лимей и ещё кое-куда. Безопасность, охрана, ещё всякое. А в следующее воскресенье я попробую добыть у господина Ли артефакт портала и показать тебе Зеленый замок, он там недалеко. Хочешь?

Конечно, она не хотела, чтобы он уезжал, и она хотела посмотреть Зелёный замок, о чём и сказала. А он посмеялся, что с её магической учёбой времени скучать у неё не останется. И поцеловал.

78. Ты скажи-ка мне, расскажи-ка мне, где мой милый ночует (с)

Катерину учили — когда-то давно — что дела мужчины всегда важны необыкновенно, важнее любых женских дел. Дела отца, мужа. Возможно — сына тоже. Потому что от мужчины зависит уровень жизни и пропитание, и благополучие семьи тоже. Значит — ему нужно создать все условия. Встречать, кормить, позитивно подкреплять. Заботиться. Потому что его время и его силы — ценны и нужны.

Правда, в её собственной жизни система дала сбой. Папа в этом плане никаких нареканий не вызывал — он всю жизнь был начальником, и мама с зарплатой медсестры конечно же одна бы жила намного менее благополучно. Но вот уже с Василием всё вышло совсем по-иному — потому что и работал он через пень-колоду, и зарабатывал так же. Катерина поначалу искренне пыталась понять — что она делает не так, и даже советовалась с родителями — но они тут же предлагали ей целый список того, что она, по их мнению, делала не так. Плохо заботилась, в общем. И Катерина соглашалась, и старалась заботиться лучше. Даже когда болела маленькая Наталья, Василий валялся пьяный, и его было невозможно даже послать в аптеку за жаропонижающим. А когда детей стало трое, а по факту — четверо, она зажмурилась, выругалась и отправила Василия восвояси — чтобы уменьшить себе нагрузку хоть немного. В конце концов, дети нуждались в её заботе больше Василия. Он взрослый, справится. Как-нибудь.