Любовь Психеи и Купидона

— До сих пор мне все ясно, — ответила Психея. — Но как подойду я к баранам? Знают ли они меня? Известно ли им, что я принадлежу к штату Венеры?

— Ты наберешь их шерсть в колючих кустах, — ответила служанка. — Они оставляют ее там, когда она выросла и начинает выпадать; вся наша округа полна ею.

Как они сговорились, так и вышло на деле, только вместо двух поцелуев пришлось дать четыре.

Пока наша пастушка и ее приятельница выполняли свой замысел, Венера попросила двух богинь разузнать о намерениях ее сына.

— Когда слушаешь его, — сказала она, — кажется, что он сильно разгневан на Психею, однако он тайком оказывает ей помощь: по крайней мере, он дает повод так думать. Вы обе — мои подруги. Отвлеките его от этой любви, напомните ему о сыновних обязанностях, скажите, что он вредит себе. Вам он откроется скорее, чем матери.

Юнона и Церера обещали постараться. Они пошли навестить больного, но он не поддался им и по возможности постарался скрыть от них свои истинные намерения. Однако богини все-таки смогли сделать вывод, что страсть еще владеет его сердцем. Он даже пожаловался на то, что им хотят управлять, как ребенком. Он — ребенок? Можно ли забывать, что он сокрушал геркулесов и что их сердца служили ему волчками.

— И после этого, — добавил он, — меня считают мальчишкой, с которого довольно игрушек и бабочек, меня, кто распределяет блага, по сравнению с коими все остальное — игра в куклы! Мне, поженившему стольких, нельзя жениться!

Богини посочувствовали ему и вернулись к Венере, чтобы рассказать, как они выполнили свое посольство.

— Мы советуем тебе, как подруги, дать ему полную волю — он уже взрослый.

— Пусть женится на Гебе[66], пусть выберет любую Музу, любую Грацию — я согласна, — ответила Венера.

— Ты смеешься над нами! — вскричала Юнона. — Ты хочешь дать сыну в жены одну из своих служанок? Или Гебу, которая подает нам напитки? Что касается Муз, то подойдет ли Амуру жеманница? Она сведет его с ума! Красота Ор чересчур обыденна — он ею не удовлетворится.

— Но, — возразила Венера, — во всяком случае все эти существа — богини, тогда как Психея — простая смертная. Вот так выгодная для моего сына партия — младшая дочь царя, владения которого уместятся во дворе моего замка!

— Не презирай так Психею, — сказала Церера. — У тебя могла бы оказаться невестка и похуже. Красота редко встречается среди богов, гораздо реже, чем богатство и могущество. Я, как ты знаешь, много странствовала, но не видела девушки прекраснее.

Юнона также вынуждена была признать, что Церера права, и обе они посоветовали Киферее удовлетворить желание сына. Какое удовольствие доставит ей держать на руках маленького Амура, похожего на своего отца! Такие речи задели Венеру, и кровь прилила ей к лицу.

— Это подошло бы вам лучше, чем мне, — заметила она довольно резко. — Я сегодня все утро рассматривала себя в зеркало, но мне показалось, что я еще не выгляжу бабушкой.

Эти слова не остались без ответа, и три приятельницы расстались, разобиженные друг на друга.

Церера и Юнона сели в свои колесницы, а Венера отправилась пожурить сына. Пренебрежительно поглядывая на него, она сказала:

— Очень тебе к лицу женитьба, гуляка, искатель наслаждений! С каких это пор у тебя появилась такая разумная мысль? Полюбуйтесь-ка на этого скромного молодого человека, серьезного и сдержанного юношу! Право, я уже представляю себе его отцом семейства! Как-то у тебя пойдет дело? Старайся-ка лучше справляться со своими обязанностями и будь богом любовников — ремесло супруга тебе не подходит. Тебя со всех сторон осаждают дела, царство любви приходит в упадок, всё в застое, ничто не доводится до конца, а ты тратишь время в бесплодных мечтаниях о браке! Уже три месяца как ты валяешься в кровати, больше страдая от своего воображения, чем от ожога. Право, ты получил рану при очень лестных для тебя обстоятельствах! Как тебе будет лестно, когда станут говорить, что виновница несчастного случая — твоя жена! Будь то любовница, я бы ничего не сказала. Как! Ты приведешь мне сюда матрону, которая девять месяцев в году будет непрерывно жаловаться? А мне прикажешь возить ее с собой на балы? Так вот, дело обстоит так: или откажись от Психеи, или ты больше мне не сын. Ты думаешь, быть может, что я не в силах сделать второго Амура и что я забыла способ, каким это делается? Знай же, что я сделаю его, как только пожелаю. Да, сделаю и в тысячу раз более прелестного, чем ты, и передам ему власть над твоим царством. Пусть мне сейчас же принесут лук и стрелы и все другие орудия, какими я тебя снабдила, — они тебе больше не нужны. Ты получишь их обратно, когда поумнеешь.

Амур стал плакать и, схватив руки матери, принялся их целовать, но этого Венере было еще недостаточно. Она сделала все, что могла, чтобы заставить его отречься от Психеи, но он не согласился, и Киферея с угрозами удалилась.