Любовь с первого взгляда

Чтобы не искажать истины, скажу вам откровенно: не сразу моя жена разработала свою систему замечаний, упреков и укоров. Первые месяцы нашей супружеской жизни шли, как обычно, и ничто не омрачало семейного счастья.

Но счастливый период нашей супружеской жизни быстро подошел к концу, и начался мучительный период воспитания моего характера.

— В твои годы, — заметила как-то мне жена, когда я, усталый, пришел с работы, — пора прививать хорошие качества. Вот, к примеру, аккуратность. Ты заходишь в коридор в ботинках, а можно было бы снимать их на крыльце…

Я принял к сведению это ценное замечание и теперь в любую погоду — снег ли, дождь ли — я, прежде чем нажать кнопку звонка, — снимаю обувь и балансирую на носках, пока откроется дверь. Все дети нашего двора с величайшим удовольствием наблюдают эту сцену моего входа в квартиру и ради этого аккуратно встречают меня далеко за воротами, чтобы проводить до крыльца.

Но этим супруга не ограничила свою душевную заботу, стремясь воспитать во мне качества, как она говорила, порядочного человека.

— Ты знаешь, — определила она, — ты эгоист чистейшей воды. Какой же порядочный муж, — развивала она дальше свой тезис, — читает книги про себя? А, может, я с удовольствием тоже буду слушать…

Я вздохнул, признал себя эгоистом и дал торжественное обещание покончить с моей глупой привычкой — читать книги про себя. Больше того, я вообще перестал читать. Прежде чем приступить к чтению, я должен был это согласовать с нею, и, как правило, получал отрицательный ответ: она не желала, была занята, ей было не до этого. Несколько раз я пробовал читать вслух. Картина получалась занимательная: я располагался в гостиной за столом, читал, а жена управлялась по хозяйству по маршруту — гостиная, спальня, кухня. По мере удаления жены, я должен был повышать голос. И когда жена находилась на кухне, я на полную мощность заправлял воздухом свои легкие и буквально орал во всю мочь. К открытому окну стали подбегать ребятишки — и не только из нашего двора. Когда в другой раз к окну начали собираться и взрослые, я понял, что мой талант художественного чтеца по достоинству оценен, и впредь наотрез отказался читать вслух.

Но чем заполнять досуг?

В моем распоряжении, как я по наивности размышлял, был приемник. Приятно побродить по эфиру, найти по настроению музыку или хорошую литературную передачу… Но не тут-то было. Жена моя любит только частушки. Стоит мне подойти к приемнику, — она с просьбой:

— Поймай, пожалуйста, там саратовские страдания.

Но не каждую же минуту передают по радио частушки, и это обстоятельство действительно стало вызывать у меня… страдания.

Время шло и — надо признать — не в мою пользу. Система замечаний, упреков и укоров ежедневно все расширялась. Моя деятельность в присутствии жены подвергалась пристальному контролю и категорически осуждалась. Я — эгоист, неряха, невежа, неблагодарный, невоспитанный. В общем, ставьте «не» перед каждым хорошим словом и — это будет моя характеристика.

Однажды произошел такой достопримечательный случай. Вечером жена меня спрашивает:

— Ты сводку погоды на завтра слышал?

Я неосторожно ответил утвердительно и сообщил, что будет ясная, безоблачная, отличная погода. Она замочила белье, чтобы на следующий день заняться большой стиркой. Утром меня разбудил такой, знаете, приятный голос супруги:

— Довольно спать, вставай! Погляди, что на улице делается!

За окном действительно лил проливной дождь, стоял густой туман, нависли черные тучи. Я хотел оправдаться, сослаться на бюро погоды…

— Бюро может объявлять все, что хочет, — заявила она, — но я же спрашивала тебя, а не бюро погоды. Почему ты меня вечно обманываешь?

Я, не задумываясь, поклялся давать впредь только точные прогнозы погоды, совершенно не представляя, как мне удастся это делать.

И вот наступил, если так можно выразиться, день последнего упрека. Как сейчас помню, пришел я с работы, сел у открытого окна и молча просматриваю газеты (это разрешалось). В это вечернее время жильцы возвращались с работы. Вот проходит с немного усталым, но счастливым видом наша ближайшая соседка.

— Посмотри, — раздалось у меня за спиной, — счастливая женщина! А я кто? — И затем жена властно потребовала: — Дай мне газеты!

Я молча подал их жене и с недоумением наблюдал, что будет дальше. Зачем ей понадобились газеты? Она стала читать объявления на последней странице газеты. Я приближаюсь и читаю: «Загогулин возбуждает дело о разводе с Хохотушкиной». «Староверцева возбуждает дело о разводе с Быстроплюевым». И вдруг молнией догадка, словно острый нож, вонзилась в мои мозги. Развод! Конечно же развод! Значит, она окончательно разочаровалась во мне.

Понятно, что в эту ночь спали другие, но не я. А ранним утром супруга, одетая и припудренная, холодно бросила мне, уходя:

— Я по делам, скоро, наверное, не вернусь!