Любовь серого оттенка: свет страшнее тьмы

В бархатной коробке оказались пусеты в виде капель с камнем в центре. На солнце они играли разными цветами и создавали крошечные блики на моем лице.

Первым делом от переизбытка эмоций я обняла Дэйва со спины. Он вероятно не ждал такой бурной реакции. После это я побежала к зеркалу и сразу примерила это чудо. Я долго любовалась и не могла перестать улыбаться. Но спустя какое-то время мне стало стыдно, что я совсем ничего не подготовила для него.

Я вернулась за стол уже не такой радостной, но никто этого не заметил. Все погрузились в беседы, а я же задумалась о том, что опять показала себя не с лучшей стороны.

Время летело быстро за нескончаемыми разговорами. Я слышала, как пару раз кто-то намекал на очень сильное желание поскорее понянчить внуков. В эти мгновения мы с Дэйвом переглядывались и покачивали головой. Даже не знаю, как они смогут жить, если у нас так и не будет детей.

И тут я первый раз задумалась о том, что никогда не стану мамой. Если сейчас материнство не особо привлекает меня, то все равно однажды настанет момент, когда я захочу родить ребенка. И что тогда делать?

От размышлений меня отвлек Алекс, который настойчиво просил отлучиться с ним в комнату.

— Что-то не так? — спросила я, когда мы перешагнули порог моей старой спальни. Как оказалось, я совсем отвыкла от этих стен, от кровати. Все здесь казалось таким пустым, пусть и чувствовалось что-то родное.

Тут мой взгляд приковал стол. И от воспоминаний мои щеки налились румянцем.

— Аврора, ты меня вообще слышишь?! — взбунтовал брат.

— Да-да, прости, просто воспоминания накрыли, — оправдалась я. — Так о чем ты?

— Мама ведет себя очень странно. Я переживаю.

Увидев обеспокоенность Алекса, я сразу села рядом с ним на кровати.

— Расскажи подробнее.

— Она очень сильно переживает о тебе, будто с тобой может что-то случиться. Один раз она плакала на кухне, пока папа был на работе, и говорила, что это она во всем виновата. Сначала я не понимал, о чем она вообще, но потом она сказала твое имя. Я незаметно подошел к ней и застал ее за принятием какого-то лекарства. Когда я спросил, что это, она запаниковала, сказала, что просто должна это принимать. Спустя несколько минут она успокоилась и забыла напрочь о том, что плакала на кухне. Я перерыл всю квартиру, когда был один дома, и не нашел никаких странных таблеток. Я не сказал папе, решил сначала тебе.

Брат спешил все рассказать мне, тараторил и кое-как сдерживал эмоции. Его начинало трясти от полного непонимания и страха, поэтому я поспешила обнять его и успокоить. Только я не знала, что лучше сказать ему, чтобы он даже не пытался лезть в это.

По всей видимости мама начала отходить от «лечебных» действий в том лагере, где сама была в молодости. Но они удачно запрограммировали ее, что как только память начинала восстанавливаться, она неосознанно глотала подавляющие таблетки.

Значит, «безупречных светлых», которым промыли мозги, можно вернуть в прежнее состояние и правительство об этом уже знает. И скорее всего на маму повлияло произошедшее со мной, так как раньше она была в стабильном состоянии.

— Никому не говори об этом. Я сама все решу.

— Ты предлагаешь мне бездействовать, когда с нашей мамой происходит непонятно что?

— Да, Алекс. Я, как старшая сестра, говорю тебе не лезть никуда. Ты меня понял?

Я посмотрела в глаза брата, и в них читался четкий протест, но он все же кивнул против своей воли.

— Обещаю, с ней все будет нормально.

И он снова кивнул, но уже увереннее.

Хотя на самом деле я понятия не имела, как помочь ей. Как сделать так, чтобы она перестала пить лекарства, если мне самой надо держаться подальше от нее? И стоит ли ей вообще вспоминать такое количество информации, если это может просто уничтожить ее и всю нашу семью? Никто не даст ей покоя.

А если вернутся ее чувства к «темному», которого убили на ее глазах? А если она будет ненавидеть себя за то, что привела меня в этот «лагерь»? Как один человек справится с этим?

Может, ей правда не стоит ничего вспоминать?

Мы вернулись к столу, и только Дэйв заметил мое обеспокоенное состояние и странные взгляды в сторону мамы. Сейчас она выглядела вполне здоровой и наше с Дэйвом взаимодействие явно пошло ей на пользу, так как ее главной задачей было вычеркнуть Брайена из моей жизни и удачно выдать меня замуж. Если она скажет правительству, что я счастлива в браке, смогут ли они перестать издеваться над ней?

На прощание я обняла ее крепче обычного и прошептала на ухо, что у меня всех хорошо. И, конечно, она сделала вид, что не понимает, о чем я вообще говорю. Она просто ответила, что рада за меня.

Домой мы вернулись буквально за минуту, поэтому Дэйв не успел ничего спросить. А когда мы зашли в квартиру, он сразу обнаружил, что в его комнате стоит накрытый стол.

— Мы ждем гостей, верно? — спросил он, скептически оглядывая мои попытки украсить комнату.

— Да, сегодня ночью придут «темные».

— Потрясающе, а я как раз думал, чем занять себя.