Любовь серого оттенка: свет страшнее тьмы

— Я просто вижу, что совершаю ошибку за ошибкой. И как бы я ни пыталась исправиться, все катится к черту. Раньше, будучи ослепленной собственным самомнением «светлой», я не обращала внимания на это. Но чувство полного отвержения себя же жило во мне. Сейчас я другая, я что-то промежуточное, мне снова нигде нет места. Я не «светлая», не «темная».

— Ты осознаешь, что совмещаешь в себе два мира? Ты понимаешь, что ты выше всех нас?

— Это смешно.

— Нет. Ты сама говорила, что чувствуешь себя прекрасно. В чем же дело?

— Я чувствую себя прекрасно физически. Я чувствую себя собой. ПОЛНОЦЕННОЙ. Сейчас во мне все стабильно, но почему-то в настоящей мне слишком много отрицательных качеств. Точнее я наконец смогла разглядеть все свои дурацкие минусы.

— То, что ты принимаешь свои недостатки, хочешь их исправить, чувствуешь вину за ошибки, разве не показывает твои силу и твои положительные качества. Мне перечислить их всех? Все твои плюсы?

Я молчала и просто дышала в его грудную клетку, цеплялась руками за одежду. Сейчас любые слова могли показаться мне ложью и попыткой успокоить мое больное сознание. Я не хотела этого, я должна была сама справиться.

Сама справиться с СОБОЙ.

Ведь это должно быть так просто. Сломать и вновь построить ту Аврору, которая достойна любви и уважения.

Но нет. Это так же сложно как дышать сейчас им, ощущать родной запах и понимать, что ты недостойна лежать в его объятиях. Не достойна быть его. Хотя так хотелось.

Вырвете из меня всю эту чепуху. Ведь это бред. Я поехала головой.

— Посмотри на меня. — Брайен встряхнул меня и заставил уставиться пустым взглядом в его силуэт. — Ты не видишь, но я уверен чувствуешь.

Его большие и теплые руки так нежно держали мое лицо. Можно я проаду в этих ощущениях? Буду всегда чувствовать его ладони, заботливо стирающие с лица слезы, мягко поглаживающие щеки и скулы, спускающиеся к шее.

Я перестала дышать, замерла.

— Аврора, ты тот человек, который смог полюбить вопреки собственным предрассудкам, страхам. Ты полюбила меня, даже не имея понятия, как я выгляжу, не зная моих тайн. Любила меня и любишь до сих пор сильнее чем кто-либо в этом мире. Скажи, разве гнилой человек способен на это? Разве кто-то недостойный быть счастливым пытался бы помочь своему другу несмотря ни на что? Вспомни, как ты без страха бежала на территорию «темных», когда я не приходил к тебе. Как заставила меня забрать котенка, помиловать наркомана, приставшего к тебе. Ты верная, сильная, храбрая и любящая. Да, ты ревнивая, но это показывает и то, что тебе совершенно не плевать на меня и на наши отношения. Да, ты указываешь другим на ошибки, но я уверен, потому что переживаешь и хочешь сберечь от проблем. Потому что сама знаешь, как тяжело преодолевать трудности. Что я еще должен сказать? Черт, ты знаешь, как я не люблю трепаться и говорить о чувствах, пускать сопли и все в этом роде. Тошнит от этого. Но ради тебя я говорю, потому что ты достойна слышать это. И я буду говорить тебе, что ты самая красивая, самая чуткая и нежная, умная и в хорошем смысле сумасшедшая, сексуальная и игривая, эмоциональная и преданная. Идеальная в этой своей не идеальности. И я люблю тебя. Очень сильно люблю тебя. Всю.

Меня магнитом притянуло к нему. Я коснулась его губ, сначала невесомо, согревая их своим дыханием. Затем жадно и неприлично провела по ним языком и слегка укусила. Хотела ощутить вкус этих слов, впитать их в себя, чтобы даже кости начали хрустеть и наполняться эйфорией.

Слишком прекрасно и волшебно. Он отвечал мне, углубляя поцелуй, доказывая мне, как сильно нуждается в каждом моем движении. Языком рисовал узоры внутри моего уже до предела разгоряченного рта. И было какое-то противостояние в нашем поцелуе, каждый пытался доказать, что любит сильнее.

Вся моя внутренняя грязь шипела и пылала от возникшего жара в груди, и я клялась себе, что избавлюсь от нее. Сделаю все, чтобы никогда больше не уничтожать себя собственными руками.

— Исправлю, — вдруг прошептала я в его губы. — Исправлю все. Потому что люблю тебя.

Я изменю свое отношение к себе и к другим. Пусть не сразу, но я сделаю это. Я обещаю это себе и ему.

И сейчас я хотела ощутить Брайена максимально близко, забыться и никогда не возвращаться в состояние полной беспомощности.

Он включил меня, разжег огонь, вывернул все.

Боже, как же я его люблю.

Его губы вновь накрыли мои, взяли под контроль и власть. Именно этого я и хотела сейчас. Быть полностью в его руках, его разуме, его сознании.

Пальцы мои судорожно стали снимать с него кофту, касаясь каменных мышц живота. Его кожа была горячей, и каждый мускул под ней наливался кровью и манил своей силой. Отбросив одежду в сторону, я тут же прильнула губами к шее, где бешено пульсировала артерия. Целовала каждый миллиметр кожи, вбирала в себя, кусала, желая оставить как можно больше багряных пятен. А он дышал неровно, открывая рот слишком призывно, что я тут же вернулась к нему.