Любовь серого оттенка: тьма, обласканная светом

— И все же. — Ребекка накидывает на плечи черное пальто и поворачивается лицом к Брайену, который выглядел еще более мрачным и подавленным, чем минуту назад. — Я должна тебе кое-что сказать.

— Я тебя внимательно слушаю. — «Темные» опирается одним плечом на стену.

— Мы с тобой это не обсуждали, но раз у нас сегодня откровения, и ты настроен со всеми все обсудить и расставить некоторые точки, то я спрошу. Ты помнишь что-то о нашем сексе? — Ребекке показалось, что она даже немного смутилась. Но спрашивать надо было прямо.

— Нет, — откровенно говорит он, чувствуя напряжение. Но не из-за вопроса, а из-за причины, по которой он был задан.

— Так я и думала. В общем, нас накачали чем-то, поэтому мы не контролировали себя и, как следствие, провели достаточно много времени вместе. А потом сами себе придумывали, как все произошло и стыдились, что вообще смогли в таком плане посмотреть друг на друга. Нас нехило подставили.

Брайен выпрямляется, смотрит по сторонам и нервно ухмыляется.

— А я думал, какого черта все так произошло.

— Я тоже. А спросить друг у друга было неловко.

— Боялся тебя обидеть, задеть как-то. Да и вообще говорить об этом мне казалось лишним…

— Славно, что мы разобрались в этом.

Ребекка замирает, набирает в легкие воздух и сжимает губы.

— Ты что-то еще хотела сказать?

— Да. Правитель назначил на завтра ужин, мы оба приглашены. Ты должен поговорить об этом с Авророй и сказать, что будешь занят всю ночь. И, — девушка резко выдыхает, — я догадываюсь, что после ужина мы будем как раз в том состоянии, чтобы порадовать Правителя вторым чудесным ребеночком.

Воодушевленная после ночного разговора с Брайеном и полностью отдохнувшая, я суетилась на кухне и готовила ужин, на который пригласила свою семью и семью Дэйва. Я была настроена сообщить всем о своей беременности и хоть на какое-то время изолироваться от «светлого» мира с его рекомендациями о продолжении рода.

Дэйв вернулся с работы и сильно удивился моему решению: он полагал, что я буду откладывать это на максимально возможный срок. Но раз таким образом я могу облегчить и его жизнь, то сделаю это с радостью.

— Ты такая веселая, — замечает он. — Поговорила с Брайеном?

— Да, и в миллионный раз убедилась в том, что у меня потрясающий вкус на мужчин, и я не прогадала с выбором. — У меня лицо расплывалось в жуткой гримасе неконтролируемого счастья.

Нет, это не значило, что я потеряла голову и ударилась в мечты о нормальной жизни без угроз и страхов, без постоянного угнетения. Я все еще осознавала все риски, но надежда, которую Брайен внушил мне, помогала оставаться сильной.

— Даже не знаю, стоит ли это оспаривать.

— Не, не думаю.

Мы провели время до прихода родителей в бессмысленных беседах, не переживая ни о чем и не обсуждая то, как преподнесем эту новость. Мысли об этом посетили меня только в тот момент, когда я попросила минуточку внимания, и родители, вместе с моим братом уставились в мою сторону.

Глаза наших мам были полны желанием услышать долгожданную новость. Если бы я собрала их по другому поводу, они бы тут же впились мне в глотку, я уверена в этом.

— Я беременна, — выпаливаю я.

Промедления были лишними. Новость вылетела из моего рта, не успела толком перевариться головами гостей, как тут же начали раздаваться восторженные вопли. Нас с Дэйвом чуть не сбили с ног радостные родители.

Нет, они были не просто рады. Они были счастливы, словно это было то событие, ради которого они и жили.

Вот она — моя мечта. Любовь, счастье и благополучие. Я могу ощутить ее, да до нее буквально рукой подать. Но она все равно пустая без моей вкуснопахнущей бессонницы и не имеет никакого смысла.

Под шумок, пока родители переключились на Дэйва, я увела Алекса в спальню.

— Поздравляю сестра, — он обнимает меня. — Скоро уже буду играть с племянником, ну или с племянницей.

На секунду, всего лишь на секунду тело сковал холод. Я бы действительно хотела познакомить ребенка с Алексом, но сейчас это кажется слишком нереальным.

Улыбаюсь ему и искренне говорю:

— Да, это было бы чудесно.

Алекс слегка хмурится, не понимая, почему я говорю «было бы» вместо «будет», но тут же отгоняет какие-то свои дурные мысли.

— Ты хотела о чем-то у меня спросить?

— Как там мама?

С моей стороны было глупо верить в то, что Алекс прекратит пытаться выяснить что-то про маму. Любопытство в нашей семье — всеобщая черта. Брат сначала теряется, но тут же собирает в кучу все свои мысли и произносит их как отчет.

— Она продолжала в тайне от папы пить какие-то таблетки. В один момент она была максимально тобой озабочена, искала повод прийти к вам без приглашения, в другой — говорила себе оставить тебя в покое. Я не могу понять, почему она так переживает за тебя, ведь у тебя все в порядке.

— Просто мама нервничает, что я живу теперь не с вами.

Алекс категорично не соглашается со мной.

— Мама борется сама с собой, удерживает себя дома. Она считает, что если придет к тебе, то сделает хуже. Если бы она переживала о том, как ты там в новой квартире, она бы просто пришла тебя проведать.

— Алекс, ты слишком глубоко капаешь.