Любовь серого оттенка: тьма, обласканная светом

Я не поняла, как ляпнула это, но моя фраза убила на удивление дружелюбную атмосферу.

— Задумываешься об аборте?

— Аборт?

— Так называют избавление от ребенка на раннем сроке беременности. Незаконная процедура даже в нашем мире, потому что аборты спасают тех, кто заделал ребенка без отданного приказа. Но подпольные организации процветают, и Брайен даже знает об одной достаточно много.

— Правда? — Голос мой дрогнул и вопрос скорее был похож на писк.

— Не буду врать, что Брайен подумал об этом, когда узнал о твоей беременности. Но я уверена, что это далеко не первая мысль, которая пришла в его голову. Если он и рассматривает этот вариант, то только ради того, чтобы спасти тебя. Не думай, что он этого хочет.

— Я знаю. Можешь не говорить мне об этом. Я не осуждаю его, сама не вижу другого выхода. Ребенок все равно обречен.

Готова поклясться, что Ребекка вздрогнула вместе со мной. Она села ближе ко мне и смело взяла мою ладонь в свою, словно знала, что никакой боли не будет.

— Вы с ним говорили об этом?

Я отрицательно покачала головой.

— Это хорошо. Потому что подобные решения должны приниматься не на эмоциях.

— Почему он молчит? Я имею ввиду, что понимаю его страх. Мы из разных миров, это незаконно, это может принести гибель. Но такое чувство, что он боится по еще одной причине.

— Я не думаю, что могу…

— Пожалуйста. — Я впилась в ее руку, всем телом повернулась к ней. — Я должна знать. Но он никогда мне не расскажет, потому что считает, что таким образом оберегает меня.

— Брайен совершил огромную ошибку и до сих пор не может простить себя за это. Он должен был сам тебе об этом рассказать, но ты права. Сейчас он тем более ни слова тебе не скажет, чтобы не пугать лишний раз.

— Это как-то связано с Эйми?

— Он меня убьет, если я тебе все расскажу.

— Но ты все равно сделаешь это, потому что мне кажется, что ты меня понимаешь.

Ребекка еще долго сомневалась, но в конце концов сдалась, взяв с меня одно обещание.

— Пообещай, что ни слова не скажешь Брайену, пока он сам не решит рассказать об этом. И я надеюсь, что твое отношение к нему не изменится.

— Обещаю, — искренне сказала я, понимая всю серьезность.

Ребекка выдохнула и, не отпустив моей руки, начала рассказ подавленным и немного приглушенным голосом.

— Среди нас была еще одна девушка. Эйми. Она была моей ровесницей, не уступала по внешним данным, и я знала, что она была претенденткой на мое место. Но какие-то анализы не устроили правительство, в итоге я стала «напарницей» Брайена, а ее отправили прямиком в низший класс. Она отличалась от всех «темных», была трусливой, романтичной и наивной. А еще она любила. Слишком сильно и отчаянно любила, что это становилось очевидным для всех. Она быстро стала изгоем, только наша компания приняла ее, хотя ее чувства к Брайену не могли не напрягать и нас. Все-таки это было противоестественным и пугающим.

Эйми сидела в самом дальнем углу шумного бара и пыталась читать книгу, игнорируя оскорбления в ее сторону.

— Захлопнулись все, пока глотку не вырвала! — крикнула Ребекка в сторону напыщенных дам. Они первым делом окинули «темную» завистливым взглядом, а затем скрылись в толпе. Знали, что может прийти Брайен. А если «темная» настучит на них, то его расположения им точно никогда не добиться.

— Спасибо, — Эйми улыбнулась и кивнула, приветствуя свою подругу. По крайней мере, она считала ее таковой и молчала об этом, чтобы не смущать лишний раз.

Ведь они просто сборище, но никак не друзья.

— Ты не собиралась заступиться за себя? — Ребекка села на диванчик и взяла в руки бокал вина, отметив, что Эйми к своему так и не притронулась.

— Меня постоянно унижают. Если я буду всем отвечать…

— То ты будешь нормальной «темной». А эти книжки, которые между прочим не просто так запретили, делают тебе только хуже.

«Темная» вырвала книгу из руки Эйми и бросила ее куда-то в сторону. Девушка, еще секунду назад читавшая о любви, с неприкрытой обидой посмотрела на подругу.

— Это была последняя книга, которую не сожгли.

— И она бы съела остатки твоей «темной» натуры до конца. А я хочу, чтобы ты все-таки была способна выжить в этом мире. Мы не можем постоянно тебя защищать.

— Я изгой, Ребекка, и мне уже никогда не встать на одну ступень с вами. Судьба у меня такая. И… Неужели ты переживаешь? — Эйми сощурила глаза и хитро улыбнулась. — Это же так неправильно для «темных».

— Ты психопатка. Это точно.

— Я просто верю в то, что после нашего «воспитания» я могу остаться человеком. Я этого не стесняюсь.

— Наивная дура. Она ведь правда верила, что справится. Я сомневалась в том, что она «темная». Но ее выдержка, ее внутренняя сила говорили о том, что она все-таки нашей закалки.

— Она была действительно необычной и даже странной для вашего мира, — сказала я.

— Да, и такие умирали сразу, как показывали то, что способны чувствовать что-то помимо ненависти и тому подобному. Но у нее были мы. У нее был Брайен, из-за которого никто не смел пальцем трогать ее.

— Он любил ее?