Любовь сквозь пиксели

– Думаешь, у тебя каменное сердце? – игриво улыбается Кирилл, но я стираю это идиотское выражение с его лица, когда неожиданно даже для себя выдаю:

– Мое «каменное» сердце отдано другому. Так что не трать время.

И как же странно, что в тот момент, когда Кирилл с насмешкой спрашивает: «И кто же он?», я не называю имя… но думаю об Ониксе.

Катя ждет меня у двери медпункта, когда выхожу из кабинета. Кровь уже остановилась, а я успокоилась после случившегося. Урок еще не кончился, в коридоре пусто, а из зала доносятся звук свистка и резкий голос физрука. Он просит классы построиться, значит, скоро прозвенит звонок.

Катя рассказывает, что случилось в зале за мое недолгое отсутствие. Оказывается, физрук поставил парню из одиннадцатого, который разбил мне нос, трояк.

– За криворукость, – цитирует Катя. – Марк сказал, что так ему и надо.

Она довольно задирает хорошенький носик. Будто это Чернова влепила обидчику плохую оценку в журнал.

– Значит, ты уже успела рассказать Марку, что случилось?

Брата не было в зале, когда баскетбольный мяч расплющил мой нос. Однако надеяться, что новость о произошедшем обойдет его стороной, даже не стоило.

– Разумеется, – кивает Катя. Мы останавливаемся возле запертой двери в женскую раздевалку. Учитель откроет ее, когда до конца урока останется минут пять. – Там такая суета в зале была, когда ты ушла с Елиным и Лукашовым… Ты знала, что вас шипперят?

– Нас троих?!

– Нет! Тебя и Кирилла Елина.

Не могу сказать, что эта новость мне нравится. Устало приваливаюсь к стене и сжимаю пальцами переносицу. У меня сейчас голова разболится от этого цирка.

– Он достал липнуть ко мне. Честно, не понимаю, какого черта ему надо.

Почему-то думаю, что Катя поделится какими-то сплетнями. В зале ведь наверняка болтали всякое, когда мы втроем вышли в коридор. Надеюсь услышать, что Елина ко мне толкает лишь азарт или спортивный интерес, но Катя ничего подобного не говорит. Тогда я сама беру дело в свои руки:

– Это же тупо. Я не могу ему нравиться.

– Почему ты так считаешь? – Катя встает рядом и тоже приваливается к стене.

Некоторое время молчу, глядя на то, как забавно контрастирует наша обувь – черные строгие туфли и розовые кроссовки с яркими шнурками. Мелочь, но для меня она – мимолетное напоминание о том, какие мы разные. И, если бы подруга Кати не нашла ей замену, мы бы сейчас не стояли рядом.

Мы бы вообще не общались. Как и раньше.

– Я не вижу причин, по которым могу нравиться Кириллу. Мы ведь даже не разговаривали толком!

Поворачиваюсь к ней и в светлых глазах Кати замечаю то, чего никогда не ощущала в себе, – наивную и чистую веру. Катя тепло улыбается, в один миг становясь похожей на диснеевскую принцессу. Такая трогательная, нежная. Открытая.

– Думаешь, любви нужны причины? Порой сердце начинает трепетать от одного взгляда.

И хоть в словах ее живет солнце, мне оно незнакомо. Потому спрашиваю так же честно и прямо, как и она говорит со мной:

– У тебя такое было? Ты влюблялась с одного взгляда?

Катя смеется, прикрыв губы ладонью, и смущенно отводит глаза. В коридоре все еще пусто и тихо, и даже шепот сейчас кажется слишком громким.

– Нет, – признается Катя. – Но я много читаю, и книги научили меня верить в любовь. Я уверена, что, если это судьба, тебе хватит одного взгляда, чтобы пропасть в другом человеке.

Откровенность Кати поражает и растапливает что-то внутри. Искренность за искренность, решаю я и тихо произношу:

– Не думаю, что Кирилл – мой человек. Я сказала ему об этом сегодня.

– Воу. – Катя резко отлипает от стены и выпрямляется. – Отшила, даже не дав шанс?

Не такой реакции я ожидала от Кати. Теперь мнусь, запинаюсь и далеко не сразу признаюсь:

– Я соврала ему, что мое сердце занято.

Сначала ее лицо удивленно вытягивается, но спустя несколько секунд появляется хитрый прищур, а губы складываются в улыбку. И она ой как мне не нравится…

– Так уж соврала? – Катя поигрывает бровями и бочком подступает ко мне. – Ну же. Признавайся, о ком думала в тот момент?

Не выдерживаю ее взгляда и хмуро отворачиваюсь. Упрямо молчу, чем сама себе начинаю напоминать того, кому посвящаю эту тишину.

– Ты ведь думаешь о том парне из игры, да? – Катя осторожно касается моего плеча. Вместе с ее ладонью на меня ложится вся тяжесть осознания – Оникс и правда начинает нравиться мне.

Иначе почему я вспоминаю именно его?

– Оникс предложил создать с ним свою гильдию, – не поднимая головы, роняю я. – И я не знаю, зачем ему это. Почему я?

Катя собирается ответить, но из-за поворота в коридоре вдруг появляется Вова. Я настороженно выпрямляюсь. Что здесь делает друг Вадима? Но Лисин, будто распознав мое напряжение, поднимает руку и звенит связкой ключей от раздевалок и спортивного зала.

– Чего вы тут шушукаетесь? – с ухмылкой спрашивает он и выбирает из связки ключ от женской раздевалки.

Мы с Катей пропускаем его к двери, но возвращаем колкость:

– А ты с каких пор сторожем подрабатываешь? – спрашиваю я.

– Препод попросил открыть раздевалки, пока с журналами разбирается. Там какая-то запара случилась.