Любовь со странностями и без

– Юр, а что, бабушка умирает? – спросила Соня у жениха.

– С чего ты взяла? Если ты про квартиру, так не слушай. Бабуля в маразме. Она всем свою квартиру обещает.

Соня хотела спросить, как много у Юры было невест до нее, но не стала.

Следующие полгода совместной жизни с Юрой – родители настояли, чтобы молодые проверили свои чувства до брака, – окончательно выбили Соню из колеи, наверное, впервые в жизни. Даже будучи не задумчивой от природы, она все чаще впадала в уныние. Легкость и живость уступили место рассеянности и апатии. Соня все время пребывала в состоянии тягостной дремоты. С одной стороны, ей нравилось жить в большой квартире, но, с другой, не очень нравилось жить в этой квартире с Юрой. Точнее, уже совсем не нравилось. Юра ей даже стал противен.

Бабуля же Соне очень нравилась, они подружились – Соня любила смотреть, как старушка раскладывает пасьянс на желание. Будущий свекор Соне тоже нравился – он был добрым, часто шутил, хотя Соня не всегда понимала, когда он шутит, а когда говорит серьезно, но старалась всегда ему улыбаться. А вот будущая свекровь ей совсем не нравилась, хотя ничего плохого вроде бы ей не делала. Она так говорила, что было непонятно – то ли гадость сказала, то ли комплимент. И Соня все время ходила с вежливой полуулыбкой, гадая, то ли обидеться и расплакаться, то ли не стоит. Например, свекровь объявляла, что у Сони странное, просто удивительное, лицо – глаза, как у куклы, огромные и пустые, скошенные вниз, но с огромными ресницами. И непонятно, то ли Соня красива, то ли уродлива. Свекровь говорила, что нельзя все время улыбаться, это просто ненормально. Свекор замечал, что это счастье – когда улыбаются без видимой причины и повода.

Соня хотела уйти, бросить Юру и его странную семью, но ее каждый раз останавливала бабуля.

– Сонечка, посиди со мной, – просила она, – мне с тобой так хорошо. Ведь недолго осталось, так дай мне на тебя насмотреться. Такая ты красавица. Не знаю, за что такая красота Юрке достанется. Но ты не переживай. Еще чуть-чуть – и заживешь хорошо, сама себе хозяйкой. И Юрку на место поставишь.

И бабуля начинала в подробностях описывать квартиру, в которой Соня станет хозяйкой. Соня слушала это уже сто раз, но ей нравилось, как бабуля рассказывает, будто сказку на ночь, нравился ее голос. Соня даже задремывала в кресле. А бабуле, как казалось Соне, нравилось вспомнить про дом, в котором она была счастлива.

– Так хорошо было мне там, одной. Пока сюда не забрали! – восклицала бабуля. – Ну так слушай. Там стоит шкаф на кухне. Не выбрасывай его. Он очень ценный. Девятнадцатый век. Стулья из гостиной и стол тоже сохрани. Один стул сейчас целое состояние стоит. Хорошо, что Юра этого не понимает, а то бы давно продал. В серванте есть блюдо мельхиоровое. Оно недорогое, но я его очень любила. Так что его в память обо мне сохрани. Серебро столовое в шкафчике, в полотенце завернуто. Оно еще твоим детям прослужит.

Соня хотела признаться, что уже не хочет никаких детей, что Юру не любит, но молчала и улыбалась.

– У тебя такая красивая улыбка, – радовалась бабуля. – Иди поближе сядь. Я хоть перед смертью на тебя налюбуюсь. Ничего, детонька, ничего. Я и про тебя не забуду. Шкатулку свою тебе завещаю. Там ничего особенного, бижутерия, бусы всякие, но пара колечек есть. Тебе эти колечки достанутся. Ох, ты же счастье для Юрки, а он, дурак, не понимает. Ты уж не бросай его. Я не переживу, если ты уйдешь. Вот умру, а там делай как знаешь.

И Соня думала, что останется еще на чуть-чуть. Ради бабули. Так прошло полгода. Пролетели, не пойми как. Будущая свекровь объявила вдруг, что хочет внуков. У всех подруг уже есть, а у нее нет. И надо играть свадьбу. Свекор кивнул, хотя вряд ли слышал, о чем идет речь за ужином. Он всегда ужинал с книгой, читая за едой.

Юра начал планировать свадьбу, чем очень напугал Соню. Он вел себя не как жених, которому в принципе наплевать, как отмечать, лишь бы побыстрее и подешевле. Тут они поменялись ролями – Юра занимался всем, вплоть до рассадки гостей. А Соня слушала и кивала.