Любовь со вкусом шоколада

Почти час спустя Никитин снова подъехал к зданию клиники и вывел Друга из машины, крепко держа поводок. Пёс дёргался и скулил, но всё же был доставлен на медицинский осмотр сильным и жестоким хозяином.

Старый добродушный ветеринар, уговаривая собаку как ребёнка, провёл обследование и решил, что кобель полностью здоров, хотя и немного измождён. Но хорошее питание и уход быстро вернут его к полноценной жизни. Друга обработали от паразитов и пригласили на прививку через десять дней.

– Ну вот видишь, ничего ж страшного не случилось, – выговаривал Макс пса, выруливая на дорогу. Друг прижал уши и тихо радовался, что жуткое место осталось позади.

Вики по-прежнему не было дома. Её телефон так же был выключен.

Поэтому Никитин набрал номер Елены Дмитриевны и путано начал объяснять, что ему срочно понадобилось мнение Виктории Владимировны по одному вопросу, дозвониться ей он не может, а дело суперважное. Затем ту же историю он повторил Надежде Анатольевне и, наконец, Галухину, который-то и вспомнил, что пару раз в месяц Вика ездит к своей бабушке.

Название деревни заведующий производством помнил, а вот точный адрес не знал. Но это Макса не остановило. Ему нужно было поговорить с Шиковой. Немедленно. Всё объяснить ей, что он вёл себя как дурак, что шёл на поводу у своей матери, которая манипулировала им.

Вика ему нравилась, но только сейчас, когда она была совершенно недоступна, Макс понял, насколько сильно она его зацепила. Поэтому ему просто необходимо было найти её и услышать, что его чувства взаимны.

А иначе… Впрочем, об этом он думать сейчас не станет. Потому что всё будет хорошо. Макс знал, нет, был уверен, что тоже нравится Шиковой. И у него была целая ночь с нею, чтобы в этом убедиться.

Значит, нужно просто найти её и поговорить.

42

У бабули пахло домом. Несмотря на то, что я давно уже жила отдельно, в своей квартире, но своим домом продолжала считать именно это место.

Андрей, пригнувшись при входе, поскольку высота двери не была рассчитана на его рост, начал оглядываться, и я словно смотрела вместе с ним, его глазами.

Домик у бабушки был небольшой, деревянный, обложенный снаружи белым кирпичом для тепла. Внутри большая прихожая и ванная с кладовкой, а за ними – две комнаты. Первая – большая, совмещающая в себе кухню столовую и отделённую сервантом гостиную. Дальше – спаленка, небольшая, но очень уютная. В ней две кровати – моя и бабушкина.

– Проходи, Андрюшенька, не стесняйся.

Двухметровому богатырю ласковое «Андрюшенька» подходило так же, как розовое платье с рюшами, но он даже бровью не повёл. Скинул свои огромные ботинки у порога и по указанию бабули отправился мыть руки.

– Вика, принеси Андрюше полотенце.

Я только закатила глаза. По бабушкиному мнению, это подходящий для меня жених, а значит, нужно помочь нам обоим: ему – показать, какая из меня получится заботливая жена, ну а мне – как приятно ухаживать за мужчиной, получая при этом горячие благодарные взгляды.

Борщ у бабули вышел как всегда густым и наваристым. Андрей только раз промычал как вкусно и больше не отвлекался от тарелки. А бабушка бросала мне говорящие взгляды, которые я упорно старалась не замечать.

После борща была жареная картошечка с котлетками. Не знаю, что она делала на кухне, но как бы я ни старалась повторить бабулины рецепты, у меня выходило лишь жалкое подобие. Может, и хорошо, что она отказывалась ко мне переезжать, а то уже каталась бы колобком по фабрике.

После сытного ужина тянуло в сон. Бабушка пытала Андрея о его жизни в Москве, семейном и финансовом положении, а я вышла на улицу.

Небо усеяли звёзды, мириады ярких точек. Я запрокинула голову и любовалась потрясающим зрелищем. В городе нет такого, слишком много электрического света, ночью неба почти не видно.

Скрипнула дверь, и спустя пару мгновений рядом со мной на скамейку опустился Андрей.

– Фух, ну у тебя и бабушка, – усмехнулся он. – Она случайно в КГБ не работала? Ей бы шпионов на чистую воду выводить.

Я посмотрела на него и тоже улыбнулась.

– Да, моя бабуля такая, если вцепится, то руку откусить может.

На самом деле она очень переживала за меня. Потому что годы шли, а хорошие руки, в которые она могла бы передать свою внучку, всё не находились. А бабушка не вечная, так она говорила…

– Мария Ивановна предложила мне остаться на ночь, чтоб в город по темноте не ехать, – богатырь произнёс это с такой вопросительной интонацией, что стало понятно – спрашивает разрешения.

Эх, Андрюша, Андрюша, хороший ты парень, вот только не мой… Но о том, кого глупое сердце считало своим, я не хотела даже думать. Хватит с меня постоянного увиливания и ускользания. Может, и правда присмотреться к Андрею?

– Конечно, оставайся, – хмыкнула, – она тебя всё равно не отпустит.

– А ты?

– Что я?

– Не против?

Я понимала, что он имел в виду, но на его завуалированный вопрос ответа у меня не было.

– Конечно, утром лучше ехать. Пойдём в дом, я замёрзла.

Его близость и пристальный взгляд смущали, давили. Хотелось оказаться подальше, спрятаться за надёжной спиной бабушки. Эх, и что ж мы бабы такие глупые?