Любовь - только слово

— Он еще спрашивает зачем? И тебе двадцать один год? Чтобы твоя цыпочка свалилась в пропасть!

— Ты задумал убийство!

— Чушь, какое убийство! Я думал, она сломает себе пару-тройку костей и загремит в больницу. И оставит тебя в покое!

Он снова глубоко затянулся.

— Конечно, я не смел и надеяться, что она сразу сломает позвоночник!

— Ганси!

— Ну что? Что? Это продлится месяцы, Оливер! Месяцы она не будет тебе докучать! А если Геральдина вернется, кто знает, возможно, что-нибудь плохо срастется, и она вообще не посмеет подойти к тебе. И ни к кому! Тогда все кончено! Взгляни на меня! У меня тоже сломан позвоночник. Мне никогда не достанется хорошенькая. Вероятно, это решение! Можешь, по крайней мере, сказать спасибо?

Глава 11

— Ты… — Меня все-таки сейчас вытошнит. — Ты взял медную проволоку и…

— Привязал к дереву, которое возвышается над ущельем, и протянул по земле к кустам. А в кустах я их караулил. Старуху я пропустил, а для Распутницы приподнял проволоку. Она спотыкается, поскальзывается и, падая, хватается за корень. Я локти кусал от ярости, что она не сразу полетела вниз! Но, к счастью, Гильденбранд потянула за корень, и твоя цыпочка — на дне ущелья. Я опускаю проволоку и жду, пока старуха не побежит звать на помощь. Тогда отвязываю мое изобретение от дерева и смываюсь. Бухта снова лежит у садовника. Быть может, Геральдина умрет. А если и не умрет, — в любом случае до Рождества ты от нее избавился. По меньшей мере. Как я уже говорил, вероятно, после этого она будет выглядеть не лучше меня. Что с тобой? Ты никак расстроен, а?

— Да.

— Так я и думал. Красивые речи, а потом — полные штаны. Я сразу хочу тебе сказать еще кое-что.

— Что?

— Все это я сделал по большей части ради себя.

— Ради себя?

— Да. Я все еще не совсем уверен, что ты неожиданно не передумаешь и не выберешь себе в братья Рашида или еще какого-нибудь мерзавца. Но чем больше я тебя узнаю, тем больше крепнет во мне уверенность. Я уже знаю о мадам Лорд. А теперь мы оба знаем об этой истории. Если хочешь, иди к шефу и расскажи ему все. Тогда я пойду искать господина Лорда и расскажу ему все.

— А если бы… Геральдина умерла?

— Тогда бы она была мертвой. Ты бы очень горевал, не правда ли?

— Ты… ты — черт…

— Так уже много кто говорил, это мне не в новость. Хорошо я тебе услужил или нет? Брат я тебе или нет? Брат должен все сделать для брата.

— Но не убивать.

— И убивать.

— Нет.

— Ну хватит! Тогда иди к шефу и наябедничай на меня! Мне в голову приходят вещи покруче медной проволоки! Хотел бы я знать, что скажет господин Лорд, когда я зайду к нему в гости или состряпаю письмецо!

Ганси. Господин Лео. Положение становится все хуже и хуже. Я не хочу поступать несправедливо и постоянно поступаю несправедливо. Ради Верены. Может ли зародиться счастливая любовь, вообще любовь, когда творится столько несправедливости?

— А фрейлейн Гильденбранд тебе не жалко?

— Зачем она ходит запрещенной дорогой?

— Она любила свою работу.

— И, слава Богу, ушла на покой. Да не переживай ты так из-за старой кошелки!

Я чувствую, как у меня сводит желудок.

— Кто тебе дороже — госпожа Лорд или Распутница?

Я молчу. Мне дурно.

— Значит, госпожа Лорд. Итак, ты никогда не пойдешь к шефу и не обмолвишься ни словом.

Я снова не отвечаю. Но понимаю, что он прав. Я никогда не пойду к шефу и не обмолвлюсь ни словом. Я слишком труслив для того. Я бы навредил Верене. Но дело не только в этом. Я вылечу из интерната, если расскажу, что произошло между мной и Геральдиной, — а ведь придется рассказать, если уж начать рассказывать. Я слишком труслив, слишком плох, слишком равнодушен. Ни на йоту не лучше Ганси. Буду держать рот на замке. И заплачу господину Лео. God have mercy on such as we, doomed from here to eternity.[39]

— Молчишь. Молчание — знак согласия. Ладно, Оливер.

Я опять не отвечаю. Видите, вот она — ошибка номер три. Самая досадная из всех, с самыми серьезными последствиями.

— Если нам повезет, она целый год пролежит! Бывает, позвоночник вообще не срастается, я слышал про такие случаи! Я — специалист по проблемам с позвоночником. Приходится быть специалистом. Я…

— Ганси…

— Да?

— Пожалуйста, уйди! Быстро!

— Почему?

— Меня тошнит.

Глава 12

Я съездил во Франкфурт и заложил автомобиль. Я должен вернуть пять тысяч в рассрочку по триста двадцать одной марке ежемесячно. Я встретился в лесу с господином Лео и вручил ему деньги наличными.

Настоящим подтверждаю, что получил от господина Оливера Мансфельда 14 сентября 1960 года 5000 DM (пять тысяч немецких марок).

Лео Галлер

Я хотел получить подробную расписку, но он мне в ней отказал, сказав, что лучше откажется от денег и оставит себе письма и пленки. Я поддался. С моей стороны было глупо ожидать, что он признается в вымогательстве. Тем не менее я верю в некую защиту этой расписки. Каково же будет мое удивление!