Любовь во время Мора (СИ)

Прежде чем Страж понял, о чем речь, она поднялась, придвинулась и коснулась губами его лба. Дункан с трудом удержался, чтобы не отшатнуться. Не потому, что прикосновение было ему неприятно. Напротив, он отчетливо почувствовал манящую близость теплого женского тела. Близость самой жизни. Только протяни руку — сможешь отодвинуть от себя и картины Мора, и досаду на не вовремя зазвучавший Зов, и мысль о скором — и последнем — отъезде в Орзаммар… Губы оторвались от его лба.

— Жара нет, — сказала девушка, но не отстранилась. Внимательно посмотрела ему в глаза, словно спрашивая, откуда возникшее в воздухе напряжение. Он не успел отвести взгляд, когда недоумение на ее лице сменилось пониманием.

— Это просто кошмар, — твердо сказал Дункан и нахмурился. — Тебе лучше пойти спать, Нериэль.

«Уйди! — приказал он мысленно. — Ступай спать! И пусть завтра моя слабость покажется тебе сном». Эльфийка впервые не послушалась. Напряжение стало отчетливее. Он так и не понял, кто двинулся с места первым. Белые пряди защекотали Дункану лицо. Губы встретились. Дункан замер, хотя ему хотелось обнять гибкое девичье тело, прижать к себе. Нериэль тоже не двинулась, но губы дарили поцелуй нежно, ласково, охотно. Он отстранился первым. В лунном свете казалось, будто черты эльфийки лучатся изнутри.

— Я тоже влюбилась в тебя, Дункан, — прошептала она. На плечи ему легли легкие узкие ладони. — Если ты хочешь, я…

Нериэль не договорила, только залилась ослепительным румянцем. Страж подумал, что второго такого подарка его судьба уже не сделает. Смущенная, решительная девушка была прекрасна.

— Не надо, девочка, — Дункан мягко, дружески похлопал ее по плечу и слегка оттолкнул. Отвел глаза.

— Ты, наверное, думаешь — из-за меня будут проблемы? — Нериэль послушно отодвинулась, села на самый краешек топчана, но Дункан чувствовал на себе ее внимательный взгляд. — Ты — командир, я — рядовой. Я понимаю. Я не буду требовать особого отношения… или докучать тебе. Я умею скрывать чувства. Башня этому учит.

Дункан молча покачал головой, не поднимая глаз. Эта сдержанная девушка, наверное, смогла бы, но…

— Прости, — прошептала она, не дождавшись более внятного ответа, и, видимо, опустила глаза: ощущение чужого взгляда пропало. — Мне показалось, я тебе немного нравлюсь…

Краем глаза Дункан видел, как она сидит в луче лунного света, выпрямив спину, но опустив голову. Разбираться с чувствами влюбленной девочки было Стражу совсем не ко времени. Но лучше уж с ними, чем с мыслями о Зове — и Море, который Дункан уже не успеет остановить сам.

— Ты очень красива, Нериэль, — он осторожно коснулся щеки девушки пальцами, заставил ее поднять голову. — И очень юна. Я гожусь тебе в отцы.

— Я достаточно взрослая, чтобы пройти Истязание, — голос стал почти резким. — И чтобы стать Серым Стражем. И ты не мой отец, человек.

— И все же я намного старше тебя, — со вздохом напомнил он и убрал руку. — Я ничего не могу тебе дать: ни будущего, ни безопасности, ни радостей жизни.

Казалось, это невозможно, но Нериэль вспыхнула еще ярче — только, похоже, не от смущения. Крылья тонко вылепленного носа затрепетали, спина как будто стала еще прямее. Но заговорила она почти без выражения, только очень медленно.

— Я не торгую любовью, — падали слова по одному. — Мне ничего от тебя не нужно. И я никогда никому не предлагала того, что тебе.

«Да это не кошечка, а тигренок! — мысленно присвистнул Дункан. — Создатель, помоги Алистеру!» Страж потрепал ее по волосам, словно ребенка.

— Я понимаю, — вздохнул он. — Но ты любишь не меня. Мечту о большом мире. Легенду о Серых Стражах. Ты сама теперь часть этого мира и этой легенды…

— Не легенда, — прервала его Нериэль. — Ты. Ты дал мне надежду и будущее, когда от моих надежд и будущего ничего не осталось. Ты вывел меня из башни. Ты…

Она отвернулась к окну и подняла лицо навстречу лунному свету.

— Ты взглянул на меня, и я увидела, что ты смотришь не на мага, не на эльфа, а только на меня. Тогда, в кабинете Ирвинга. На меня никогда так не смотрели.

— Ты совсем не знаешь меня.

К удивлению Дункана, она согласно кивнула.

— Я понимаю, нелепица — говорить о любви после пары дней знакомства. Но я уверена, — побледневшее серьезное лицо снова обратилось к нему, — что не отступлюсь. Если ты позволишь узнать тебя лучше… сражаться рядом с тобой, — она расправила плечи, гордо подняла голову, — с тобой и этим Алистером, если угодно, то увидишь, что я не лгу. И, — секунду назад серьезная, почти грозная девушка чуть заметно улыбнулась, — может, ты что-нибудь найдешь во мне…

Дункан мысленно застонал. Мягкосердечный глупец, ты подал ей надежду! Но… если повезет, надежды хватит до конца Мора. А победа после тяжкой борьбы будет слишком прекрасна, чтобы скорбеть. Если не повезет…

— Не спеши с решениями, — попросил Дункан. — Мор не время для любви.

Она не ответила, но глаза блеснули в лунном свете суровой сосредоточенностью.