Любовь за любовь

Сэр Сэмпсон. Не знаю, что ему и сказать!

Валентин. А почему этот стряпчий в черном? Он что, ходит совестью наружу? Стряпчий, ты кто? Ты меня знаешь?

Бакрем. Господи, что мне ответить? Как же, сэр!

Валентин. А вот и врешь! Я кто? Истина! У вашего брата я не в чести. Меня изгоняют из Вестминстер-Холла в первый же день каждой сессии, а как давно — не помню! А сейчас я вам скажу вот что: задам вам один вопрос, на который и знатоку арифметики не ответить. Скажите, каких душ больше — тех, что Библия спасла в Вестминстерском аббатстве или тех, что она погубила в Вестминстер-Холле?[77] Я-то ведь Истина, я не знаю. У меня знакомых раз, два — и обчелся.

Сэр Сэмпсон. Он по-своему разумен в своем безумии. А бывают у него просветления?

Джереми. Очень ненадолго, сэр.

Бакрем. Раз он в таком состоянии, я вам не нужен, сэр. Возьмите свою бумагу, сэр. Еще, чего доброго, бросится! Передаточная при мне, сэр, вдруг он опамятуется. (Уходит.)

Сэр Сэмпсон. Постойте! Куда вы?! Не уходите!..

Скэндл. Лучше отпустите его, сударь; коли надо будет, можно за ним послать. По-моему, его присутствие раздражает больного.

Валентин. А стряпчий ушел? Ну и прекрасно! Теперь мы покутим в мире и согласии… Ох-ох-ох!.. Который час? Да здесь мой батюшка! Благословите меня, сэр.

Сэр Сэмпсон. Он приходит в себя! Благослови тебя бог, Вал! Ну как ты себя чувствуешь, мальчик?

Валентин. Спасибо, сэр, прекрасно. Я был чуточку не в себе. Ну присядьте, пожалуйста, сударь!

Сэр Сэмпсон. Да, мальчик, сяду. И ты садись рядом.

Валентин. Нет, сэр, я лучше постою.

Сэр Сэмпсон. Да нет, садись и ты, честный Вал. Ну как ты себя чувствуешь? Дай, я пощупаю пульс. О, сейчас прекрасный, Вал. Я так огорчился, заставши тебя в недуге. Но сейчас, к моей радости, тебе лучше, честный Вал.

Валентин. Спасибо вам, батюшка.

Скэндл(в сторону). Что за чудо! В этом изверге проснулась отцовская любовь.

Сэр Сэмпсон. Дай-ка еще руку, Вал. Она не дрожит. Пожалуй, ты мог бы что-нибудь написать, Вал. Не так ли, мальчик? Например, свое имя, Вал. Джереми, верни поскорее мистера Бакрема. Скажи, чтобы нес передаточную запись, да побыстрее!

Джереми уходит.

Скэндл(в сторону). И я еще подозревал этого изувера в жалости.

Сэр Сэмпсон. Узнаешь эту бумагу, Вал? Ведь ты честен душой и выполнишь договор. (Показывает ему бумагу, но держит ее так, чтобы тот не мог выхватить ее.)

Валентин. Дайте мне посмотреть поближе, сэр. Вы держите ее так далеко, что я не пойму, знакома она мне или нет.

Сэр Сэмпсон. Поближе, сынок? А что тут смотреть? Ты что, не узнаешь свою руку, Вал? Дай, я взгляну! На редкость разборчиво, посмотри!.. (Читает.) "Условия обязательства…" На редкость разборчиво, видишь. Это наверху… А внизу стоит: "В чем и прилагаю руку…" и дальше крупными буквами — Валентин Ледженд. Черным по белому. Что ж, у меня глаза лучше твоих, что ли? А ведь я могу прочесть и с более далекого расстояния. Вот, смотри… (Отодвигает руку еще дальше.)

Валентин. Дайте мне ее в руки, сэр.

Сэр Сэмпсон. Дать тебе в руки?.. Бога ради!.. Только не все ли равно, у кого она в руках? Да и вообще, зачем держать ее в руках? Положим лучше в карман, Вал. Тогда никому не придется держать ее. (Прячет бумагу в карман.) Вот так, Вал, здесь она будет в целости, мой мальчик. Но ты ее мигом получишь, как только подпишешься под другой, мой маленький Вал!

Входят Джереми и Бакрем.

Валентин. Опять этот враг здесь! Ах, это стряпчий! У него что, чешутся руки? Он дождется, что его почешут!.. Жаль, ногти у меня острижены… Сейчас я возьму раскаленные щипцы, вот сейчас, сейчас… и схвачу его за нос, как святой Дунстан черта[78], то-то будет потеха!..

Бакрем. Господи спаси и помилуй!.. Чего и ждать от безумца!.. (Убегает.)

Валентин. Ха-ха-ха!.. К чему такая прыть! Все равно ведь Истине тебя не догнать. Ха-ха-ха… Теперь этот плут признал меня in forma pauperis[79].

Сэр Сэмпсон. Ведь эка досада!.. И не прикину, что мне сказать, что сделать, какой избрать путь!..

Валентин. Это кто тут сбился с пути? Я — Истина, любого выведу на дорогу. Заруби себе на носу, приятель: хуже всего идти по прямой. Тот, кого ведет его нос, всегда угодит в дерьмо. Probatum est[80]. Ты на каком поприще подвизаешься? В религии или в политике? Выбирай одно из двух. Правда, они различны, как масло и уксус, но где-то на государственной кухне из них ловко стряпают приправу ко всей нации.

Сэр Сэмпсон. Какого черта я родил сыновей?! Вообще зачем я женился?..

Валентин. Затем, что вы были чудовищем, старина. Женщина и мужчина два величайших чудовища в мире. Или вы другого мнения?