Любовник Дженис Джоплин

— Вот как? — Маскареньо допрашивал Ребеку уже с полчаса, когда наконец потерял терпение и решил резко закрутить гайки; долгие разговоры претили ему, он привык действовать наскоком, добиваться нужных ему ответов с помощью кулаков и ругани. Кроме того, эта женщина лишала его самообладания, от нее исходил сильный запах, мешающий ему сосредоточиться; нет, он не испытывал какого-то неодолимого влечения к ней, просто от него ускользало ощущение власти, что было недопустимо, очень беспокоило команданте и вызывало боли в желудке.

— Давид Валенсуэла — партизан!

— Что? Да с чего вы взяли? Он же трус несусветный, от Риверы все время бегает, как заяц.

— А это кто такой?

— Мой жених!

— Не прикидывайтесь дурочкой, Ребека! Давид Валенсуэла партизан, а вы его сообщница!

— Я? — Ребека впервые по-настоящему встревожилась; она ничего не знала о партизанах, но инстинктивно почувствовала, что ей угрожает опасность. Ну, мужика залюбить до смерти, приготовить вкуснющую еду из даров моря — это ей под силу. Но что касается инакомыслия — да пусть ее повесят на самой высокой мачте, если она в этом разбирается!

— Хватит придуриваться! — заорал команданте. — Весь порт знает, что вы с ним каждую ночь выходили в море! С какой целью — прятали заложников, оружие, похищенные деньги?

— Послушайте, мы выходили в море не для этого, а кроме того, вовсе не каждую ночь!

— Нуда, прытко пела рыбка! — Глаза Маскареньо налились кровью. — Вы — его сообщница, партизанка и преступница, а вдобавок еще и незаконно сбываете наркотики! Франко! — подозвал он своего помощника. — Убери эту бабу с глаз моих!

— Послушайте, я не понимаю, в чем вы меня обвиняете! Это несправедливо!

— Посади ее в джип к Ромеро! Да, и забери лодочный мотор на семьдесят пять «лошадей», она покажет где!

Ребека с плачем покинула комнату под конвоем Франко. Снаружи ее проводил изумленным взглядом старик Мансо, который до сих пор не понимал, что происходит. Всю ночь рыбаков продержали в «Гальере» без всяких объяснений. Неужели Санди связан с партизанами? Но как это возможно, ведь никаких признаков! Данило с самого начала расспросил его с пристрастием.

— Я сразу сказал ему, если он из тех бунтарей, которых разыскивает правительство, то пусть идет своей дорогой. Да Санди просто несчастный дурачок, у него и рот-то никогда не закрывается, и зубы торчат, как у осла!

Соседка, Вирхен Соледад Сасуэта, показала, что видела, как по ночам баркас Мансо выходил в море и возвращался до рассвета. Маскареньо и ее отправил в джип, а старика Мансо обвинил в преступном пособничестве, поскольку тот предоставил кров и работу врагу нации. Рыбаки отвечали на вопросы команданте спокойно и даже посмеивались. Капи подтвердил слова Ребеки по поводу вертолета и мертвеца, а также, не удержавшись, заметил, что если все партизаны и их сообщники такие, как Санди, то непонятно, как им вообще удается оставаться на свободе.

Маскареньо подскочил как ужаленный:

— Поговори у меня, умник! — и с третьего удара сбил Капи с ног. — Можешь подтереться своим мнением!

Рыбак, который на своем веку повидал даже сирен, не спеша поднялся на ноги, под настороженными взглядами полицейских приблизился к столу, с хитрым видом взял стакан своего обидчика с остатками молока, откусил краешек и принялся невозмутимо жевать, будто положил в рот ложку обычной каши. Маскареньо рассвирепел, выбил стакан из руки Капи и набросился на него с кулаками. Двое полицейских подхватили рыбака, поволокли к двери и выбросили наружу. Ривера, который провел ночь вместе со всеми, воспользовался появлением начальника, шагнул к нему и тихим голосом произнес:

— Сеньор команданте, я Мариано Ривера, казначей рыбацкого кооператива, это я позвонил в полицию!

Маскареньо с любопытством посмотрел на него.

— Почему сразу не сообщил?

Ривера поймал на себе подозрительный взгляд Капи и, поняв, что терять больше нечего, окончательно расхрабрился:

— У нас нет телефона, мой команданте, мне пришлось дожидаться удобного случая, чтобы поехать в Наволато и там воспользоваться аппаратом в одной закусочной!

— Но ведь ты мог сделать это на несколько недель раньше, еще немного, и они бы от меня улизнули! Правду говорят, мошенник обжулит, а с дураком сам себя проведешь!

— Я только хотел помочь вам…

— Прытко пела рыбка! В следующий раз, если вознамеришься донести на кого-то, делай это вовремя или вообще не доноси!

В разговор вмешался Франко:

— Шеф, большая часть информации, что я вам передал, получена от него!

— Вот как? А почему ты сказал, что Валенсуэла представляет угрозу для детей?

— А он, знаете ли, любит на людях доставать из штанов свой член!

— Ну, хватит. Франко, пошли-ка пару ребят обшарить местность на Атамирако и вокруг лимана, да пусть прихватят с собой вот этого дурака; арестованных отвезти в Кульякан, и чтоб никто с ними и словом не перемолвился до моего приезда!

— Команданте, — обратился к нему Ривера, — я хочу попросить вас об одном одолжении.

— Говори быстро!

— Я насчет сеньориты Ребеки, она здесь ни при чем!

— Ты же сам обвинил ее в пособничестве партизанам!