Любовник из фантазий

— В службе сервиса приняли на работу новую служащую, и она дала мой домашний номер одному из пациентов. Это нарушение инструкции. И вообще он не совсем мой пациент — я бы такого никогда не взялась лечить. Доктор Дженкинз не такая разборчивая, но она уехала на прошлой неделе по своим личным делам, а нам с Бет пришлось поделить ее пациентов. И все равно я не хотела брать этого парня, но Бет по пятницам не работает, а он приходит только по средам и пятницам, потому что эти дни предусматривает его программа по досрочному освобождению. Сопровождающий офицер заверил меня, что никаких проблем не будет, так как этот пациент не представляет ни для кого угрозы, и все же…

У Юлиана разболелась голова от обилия новой информации и той скорости, с которой Грейс ее сообщала.

— Так в чем, собственно, проблема?

— Мне страшно. — Руки Грейс внезапно задрожали. — Он преследовал людей до того, как его засадили в психиатрическую клинику.

— Что значит «преследовал людей» и что такое «психиатрическая клиника»?

После того как Грейс подробно объяснила Юлиану, о чем идет речь, он заметно напрягся.

— Неужели вы позволяете таким людям находиться на свободе?

— Ну, мы помогаем им.

Юлиан был ошеломлен. Что это за мир такой, если люди в нем отказываются защищать своих женщин и детей от подобных типов?

— Там, откуда я родом, мы не подпускали таких даже близко. И уж совершенно точно мы не позволяли им свободно бродить по улицам.

— Что ж, добро пожаловать в двадцать первый век. — Грейс беспомощно развела руками, давая понять, что изменить что-либо не в ее власти. — Здесь у нас все немного иначе.

Юлиан безнадежно вздохнул. Он никак не мог понять этих людей и то, как они живут.

— Еще одно подтверждение того, что мне здесь не место, — сказал он мрачно.

— Юлиан…

— Нет, подожди. Допустим, мы разрушим проклятие, и что хорошего мне это принесет? Что, по-твоему, я буду здесь делать? Я не умею читать на вашем языке, не умею водить ваши машины и не умею работать. Здесь слишком много того, чего я не понимаю.

Грейс покачала головой:

— Ты просто подавлен всем этим, но потихоньку, шаг за шагом, мы справимся. Я научу тебя читать и водить машину, а что до работы… Ты ведь многое умеешь делать.

— Например?

— Ну, не знаю. Что ты делал в Македонии, кроме того, что воевал?

— Я был командиром, Грейс. Все, что я умею, — это вести в бой древние армии. Это все.

Грейс осторожно прикоснулась к лицу Юлиана и заглянула в его глаза:

— Не смей сдаваться. Ты говорил, что не боялся идти в битву. Так чего же ты боишься сейчас?

— Не знаю, но отчего-то мне страшно.

Странно. Похоже, что-то случилось. Грейс задумалась и уже через мгновение поняла, что именно. Юлиан пустил ее внутрь, под скорлупу своей сущности. Еще не к самому сердцу, но она уже видела по его глазам, что теперь он уязвим и нуждается в поддержке.

— Я тебе помогу.

В его глазах тут же появилось сомнение.

— Почему?

— Разве мы не друзья? — Грейс погладила его щеку кончиками пальцев. — Ты сам сказал об этом Купидону.

— А ты слышала, что он ответил. Нет у меня никаких друзей.

— Теперь есть.

Юлиан наклонился и поцеловал Грейс в лоб, потом притянул ее к себе. Она слышала, как бешено бьется его сердце, слышала напряженное отрывистое дыхание, чувствовала сандаловый аромат его кожи. Это нежное объятие тронуло ее до глубины души.

— Хорошо, пусть так, — тихо сказал он. — Мы попробуем пройти через это. Только пообещай мне, что не позволишь мне сделать тебе больно. Если я пристегнусь наручниками к чему-нибудь, не освобождай меня ни под каким предлогом. Поклянись.

Грейс нахмурилась:

— Но…

— Поклянись!

— Ладно, если ты не можешь себя контролировать. Но и я хочу, чтобы ты тоже пообещал мне кое-что.

Юлиан вопросительно взглянул на Грейс с высоты своего роста:

— Что именно?

Грейс положила руки поверх его напряженных бицепсов.

— Пообещай, что ты не сдашься и обретешь свободу. Я хочу, чтобы ты бился до конца против проклятия.

Юлиан кивнул:

— Что ж, постараюсь.

— И ты обязательно победишь.

Он рассмеялся:

— У тебя оптимизм ребенка.

— Возможно, я немного похожа на Питера Пэна[6], ну и что с того?

— Что еще за Питер?

— Пойдем со мной, мой македонский возлюбленный, я расскажу тебе сказку про Питера Пэна и его друзей.

— Так этот парень так и не повзрослел? — Похоже, Юлиан был крайне удивлен.

Грейс кивнула. Она была рада уже тому, что ее необычный гость без возражений принялся готовить салат по ее просьбе.

— Он вернулся на остров вместе с Тинкер Белл.

— Занятно.

Грейс окунула ложку в соус, зачерпнула горячую густую массу, поднесла ложку ко рту, подставив снизу руку, чтобы не накапать, подула и передала Юлиану на пробу.

— Ну, что скажешь? — Она с тревогой наблюдала за его реакцией.

— Божественно.

— Не пересолила?

— Нет, все отлично. — Юлиан протянул ей кусочек сыра и вдруг, воспользовавшись ситуацией, нагнулся и поцеловал ее в губы.

Боже, его язык надо бы отлить в бронзе! Чудеса, которые он им вытворяет, должны быть увековечены. А эти губы… Впрочем, Грейс решила не думать о губах, чтобы не лишиться чувств.