Любовник made in Europe

5. У них обостренное чувство «дома», который, как правило, находится за чертой города. Переезды для австрийцев даже в пределах своей собственной страны весьма болезненны.

6. Секс без излишеств, но регулярный.

Знакомиться с австрийцем лучше всего на лыжном курорте. Причем не обязательно в Австрии (хотя там, конечно, их больше всего)! Фанаты и профессионалы зимних видов спорта, они будут выгодно отличаться на общем фоне. Спутать не удастся! Открытые и доброжелательные, австрийцы быстро идут на контакт. Но! Не стоит принимать вежливость и легкое общение за личную симпатию. Не надо жаловаться на тяжелую жизнь в России (если до курорта доехать удалось, то все не так уж плохо). И ни в коем случае нельзя делиться с австрийцем своей мечтой перебраться в его страну. Любой австриец (впрочем, как и большинство европейцев) болезненно воспринимает тему эмиграции. И уж тем более боится стать «эмигрантским мостиком». К этой теме его надо долго и упорно готовить. А вот пригласить к себе погостить, выслать приглашение и даже помочь оформить документы — это для него легко. Кроме того, австрийцы могут годами поддерживать дружеские связи, особенно если у вас есть общие интересы (сноуборд, например). Так что техника такая — сначала заинтересовать его, увлекаясь общим делом, не забывая подчеркивать, что вы на равных и что ты от него ничего не хочешь. Когда австриец поверит (через несколько лет) и привыкнет, можно зачастить в гости.

Для любительниц анархии, разбрасывания вещей и транжирства австрийцы не подойдут. А вот тем, кто с детства знает, что «ключик в кошелечке, кошелечек в сейфике, сейфик в тумбочке, а тумбочка в отдельном кабинетике», — самое то. В конце концов, порядок, что в этом плохого!

Сомбреро и сангрия

Мы познакомились с Хуаном в Лорет-де-Маре, молодежном городке в каталонской части Испании. Две недели я отдыхала там с подругой, приехав за развлечениями и дискотеками. А что еще нужно девушке в двадцать лет?! Вспоминая сейчас то время, часто думаю, что мой возраст и свойственная ему глупость лишили меня занимательного романа.

Хуану принадлежал небольшой ресторанчик с летней террасой, где разливали лучшую сангрию в городе. По вечерам, когда время купания уже проходило, а время танцев еще не наступило, мы часто сидели с подругой на летней террасе и с наслаждением потягивали этот божественный напиток. Хуан нас заметил и каждый день подсаживался за наш столик. Ему было тридцать пять. Взрослый, красивый мужчина. Вообще-то, он жил в Барселоне, где продавал медицинское оборудование; не самая интересная работа, зато платят хорошо и есть возможность много путешествовать. А летом он приезжал в Лорет-де-Мар, чтобы заниматься тем, что действительно по душе. Хуан пылал необъяснимой для меня страстью к России, собирал всю возможную информацию и учил язык. С русским языком забавно получилось. Хаун творчески подошел к нелегкому процессу овладения великим и могучим. Он знал множество поговорок и даже пытался перефразировать их на испанский манер. Я долго смеялась, услышав «Не по Хуану сомбреро» («Не по Ивану шапка») и «Кастаньеты бить» («Бить баклуши»).

Я так и не поняла толком, чем ему понравилась. Наверное, тем, что русская и говорила с ним всегда только по-русски. Хуану это льстило, ведь тем самым я признавала в нем достойного собеседника, в достаточной мере владеющего языком. Я тогда еще не знала, что любовь к русским — это тоже достоинство. К сожалению, не так много людей в Европе, которые нам искренне рады.

Я обращала внимание на симпатичных мальчиков, дорогие машины и все блестящее, как сорока. Хуан же уже являлся ценителем и мог отделить зерна от плевел. Я не была готова к роману со взрослым мужчиной, впрочем, как и к тому, чтобы что-то анализировать. Мне хотелось все лучшее и сразу. Желательно без всяких усилий.

Сначала с умыслом, а потом, разуверившись, без, Хуан показывал мне свою замечательную квартирку с видом на море, светлой спальней и огромной холостяцкой кроватью. Я понимала, зачем мне это показывают, но ничего не хотела. Устав намекать, Хуан смирился и стал мне просто другом, что оказалось гораздо приятнее. С ним было интересно. Иногда, оставив подругу на дискотеке, я приходила к испанцу в квартиру или ресторан, мы сидели вдвоем и вели долгие разговоры, большая часть которых посвящалась России и русским женщинам.

— Знаешь, Саша, я бы очень хотел жениться на русской. Испанцы полагают, что самая лучшая жена — русская, — сказал как-то Хуан, когда мы прикончили целый кувшин сангрии.

— Так что же тебе мешает? Нас сто тридцать миллионов или около того. Выбор большой. Миллионов тридцать из них — женщины в возрасте от двадцати до сорока лет. Только успевай выбирать, — простодушно засмеялась я.

— Вот ты смеешься, а когда подрастешь, поймешь, что дело не в количестве, — коварно улыбнулся испанский друг (как в воду глядел!).

— Может, когда я подрасту, я и замуж захочу. Надеюсь, ты будешь меня ждать. Нет, правда, почему ты все еще не женился? По-моему, это очень просто. Особенно для мужчины.