Любовник made in Europe

Вот лично я — не алчная, но искренне считаю, что мужчина должен платить . Это мое глубокое убеждение, однако никакой прочной теорией — почему? — оно не подкреплено. Просто я так чувствую. Я дарю ему молодость, красоту и хорошее настроение, он — помогает мне поддерживать все это на должном уровне. Ну а кроме того, если деньгами он делиться не намерен, значит, закрыт от меня и не откровенен. Это мое личное, сугубо субъективное мнение.

Конечно, с моими представлениями об идеальном герое можно всю жизнь в ожидании просидеть. Тем более что чем дальше от Родины, тем надежд все меньше. Однако бывают и интересные случаи.

С Колей мы познакомились в Праге. Совершенно случайно. Я как раз рассталась с истеричным мужчиной и пребывала одна. Почти сразу Коля захотел узнать мой номер телефона — дай, дай! А я размышляла. Непонятная какая-то личность. Кроме того, Коля — что за имя такое дурацкое?! Но в итоге телефон все-таки дала. Он позвонили… покорил. Проговорили сорок минут, и мне было интересно. Смешно, забавно, необычно. Говорят, человек остается молодым, пока способен удивляться. Меня мало что удивляет, а Коля вот взял и удивил.

Родился в России, а в семнадцать лет эмигрировал с родителями в Германию. Получил второе гражданство и прожил там десять лет. А потом начался большой рабочий тур по Европе — Испания, Турция, Португалия, Чехия. Добравшись до Праги, встретил меня.

И вот началось наше ненапряжное общение. Вообще, я тогда думала: хорошо, если бы все понимали, как важно не парить и не париться. У нас с Колей это совпадало. Он не строил далеких перспектив, не мечтал на мне жениться или вместе со мною жить, не парил мне мозги, не исчезал внезапно и надолго, знал, чего хотел, и к этому упорно шел. Мы проводили время легко и хорошо. Встречались почти каждый день, гуляли, устраивали развлекательные программы, страстно занимались сексом и не предъявляли друг другу никаких претензий. Все это казалось очень необычным. Прямо «невыносимая легкость бытия» какая-то. Вот так бы всегда! При этом я чувствовала себя совершенно свободной и обращала внимание на других мужчин.

Коля как-то сказал: «Я не создан для семейной жизни, зато я люблю». Это чувствовалось во всем. Мы оба не знали, как долго продлится наша связь. В любой момент он мог уехать в Испанию или обратно в Германию. Пожалуй, главное очарование отношений состояло в их мимолетности и непредсказуемости, в какой-то неуловимости и неосязаемости, когда после встречи тебя не покидает ощущение чего-то упущенного. Парадокс заключался в том, что, чем дальше развивались наши отношения, тем больше мне хотелось загнать их в рамки стабильности.

Однажды нам удалось провести целые выходные вместе. Три дня! С Колиной работой сделать это было проблематично, а тут повезло. Мы готовили ужин, принимали пенную ванну, пили шампанское при свечах, ходили гулять в парк и поднимались на башни; как дети, выцарапывали наши имена на камнях. Это было так здорово! Насытившись друг другом вдоволь, утомленные до изнеможения, мы лежали в темноте с открытыми глазами, боясь, что, закрыв их, потеряем это ощущение счастья.

— Знаешь, Коля, ты какой-то на редкость адекватный.

Он ответил не сразу:

— Адекватный? Что это за критерий?

— Критерий исчерпывающий. Адекватный — значит без тараканов в голове. Без бзиков, истерик, без чего-то непонятного моей логике.

— Выдумала какой-то критерий и подругам наверняка навязала. А мужики потом думают: «Что значит, что я неадекватный? Цветы не дарю, что ли?»

Я рассмеялась. С ним так всегда, без лишних философствований и разговоров. Именно так в каждой стране, где он останавливался дольше, чем на месяц, обязательно заводилась дама сердца. Сама собой. Нужно было знать Колю, чтобы стало понятно, сам он не будет упорно завоевывать и покорять. Он просто будет, а ты захочешь, чтобы он оставался как можно дольше.

Я не задавала лишних вопросов. Как в игре со строго определенными правилами, которые необходимо соблюдать. В этом и заключалась вся легкость. Но постепенно во всем недосказанном мне стала видеться другая женщина (женщины). Мне хотелось все о них узнать и понять, почему он теперь здесь, со мной. Коля не то чтобы скрывал свое личное прошлое, но рассказывал всегда о чем-нибудь другом.

Как-то я наткнулась на фотографии из Лиссабона. Почти на каждой из них была черноволосая девица.

— Маша, — немногословно пояснил Коля.

— Город Маши прямо-таки, — съязвила я.

— А Прага — это город Саши, — улыбнулся в ответ Коля.

Вот. Ключевое пояснение. Мое влияние на его жизнь ограничивалось рамками города. Могу ли я с этим смириться? Для меня теперь это главный вопрос.

Между тем мы продолжали встречаться с увеличивающейся частотой. Звонили друг другу по пять раз на дню, слали эсэмэс и почти каждый вечер виделись. Для меня настала, пожалуй, самая несозидательная пора. Мне не хотелось ничего делать или менять. Хотелось наслаждаться тем, что есть. В своей обыденности и простоте.