Читаем Любовник made in Europe полностью

— Если ты говоришь о том, о чем я думаю, то ребенка еще нет. Ожидается в сентябре.

— Ожидается? А ты ожидаешь его здесь, в Праге?! Тебе что, все равно?

— Ну, что я сделаю, если есть такие упертые женщины, которым на всех наплевать?

«Упертой» женщине был тридцать один год. С Колей она встречалась долго, тоже, наверное, купилась на «муси-пуси», думая, ах, как безмерно он ее любит! Решила рожать. А Коля был против. Собрал вещички и поехал путешествовать по миру. Как мило. Может, я моральная извращенка, может, не так воспитана, но я почему-то искренне полагаю, что бросать беременных женщин как-то не очень порядочно.

За неделю я похудела на пять килограммов. Я не могла спать, не могла есть, меня все время тошнило, а по утрам шла кровь из носа. Засыпала с ощущением боли и непонимания. Слезы сами все время наворачивались на глаза. Нет, меня не волновали ребенок и эта женщина. Меня волновал Коля и его спокойствие. Я знала, что у нас несерьезные отношения, так, времяпрепровождение. Подружили организмами и разбежались. Но я уже сделала ошибку: я влюбилась… Так всегда бывает, ведь знаешь, какой будет конец, знаешь все условия еще в начале, но все равно думаешь: «А вдруг?» Влюбилась в поступки, в ухаживания, в образ человека, который сама себе создала. А Коля с этим образом мало что имел общего. К сожалению.

Основным вопросом стал для меня следующий: «Смогу ли я принять его таким?» Для меня как бы существовало два человека. Один — с которым я познакомилась, жила, спала, в которого влюбилась. Второй — непонятный, неприятный, без схожих с моими моральных представлений. Файлы в голове по-прежнему не сходились.

Коля посоветовал мне не копаться ни в его прошлом, ни в будущем.

— Я к тебе нормально отношусь. У нас прекрасные отношения. Это для тебя и должно быть самым главным.

А я растерялась. Мне стало неприятно и больно рядом с ним, но без него я очень тосковала! Замкнутый круг. Ох, если бы можно было оставаться в счастливом неведении!

Постепенно Коля перестал со мной спать, а я все чаще оставалась в своей квартире. Я так и не смогла справиться с собой и не прекращала язвить, требовать, пилить, как допотопная бензопила «Дружба». Отношения, построенные на совместном времяпрепровождении и отсутствии взаимных претензий, стремительно сходили на нет. Одно дело, когда встречаешься с человеком, который тебе нравится, хотя ты про него толком ничего и не знаешь. Совсем другое — когда знаешь то, что тебе очень не нравится. Я не могла справиться со своей ревностью. Я ревновала Колю к каждому столбу, к каждой женщине, на которую он заинтересованно посмотрел, к каждому «подозрительному» звонку. Я просто перестала ему доверять и не могла быть с ним искренней. Прямо «в постели с врагом». Отношения без доверия, даже если они, что называется, «без претензий», невозможны.

К сентябрю, окончательно измучившись, я купила себе автобусный тур по Скандинавии. А Коля уехал в Германию и… не вернулся.

Я долго размышляла. Мне требовалось какое-то разумное объяснение, чтобы унять боль. Колю нельзя приписать какой-то одной национальности или стране. Безусловно, он русский и считает русский своим родным языком, думает на нем. Может, поэтому наши понимание и близость поначалу казались такими абсолютными. Между тем десять лет, проведенные в Германии, не прошли даром. Сказались и частые переезды из страны в страну по Европе. Коля — это такой интернациональный, собирательный вид, причем очень опасный. В любой точке мира. Вся беда в том, что он действительно хорошо ко мне относился, впрочем, как и к любой другой женщине, которая в данный момент находилась рядом с ним. Но не потому, что она вся такая замечательная, а потому, что он так себя ведет со всеми женщинами. Вот так просто, но мне потребовалось много времени, чтобы это понять. Любит Коля только себя, и никто ему не нужен. Он ни к кому не привыкает. Он всегда держит дистанцию. Уезжая, выбрасывает цветы вместе с горшками, животных сдает в приют, женщину целует и не обещает писать письма. Встретить такого Колю можно везде, и в Европе, и в России. Только здесь он более эволюционировавший. Больше налета. А разрушительный эффект одинаков.

Ничего не вышло, но опыт есть. Тот, кто делает мне больно, просто не мой человек. Никому никогда не позволю причинять мне боль.


Инструкция по применению. Несколько фактов о «русских немцах», живущих в Германии

1. Их очень много.

2. Они любят подчеркивать, что они скорее немцы, чем русские.

3. У немцев они научились порядку, расчетливости, воротить нос и искренне верить, что мир принадлежит им.

4. В отличие от «настоящих» немцев, они готовы потратить копейку на ухаживания; хотя и редко, но еще верят, что гордое звание «мужчина» накладывает на них определенные обязательства по отношению к женщине; им не все равно, как женщина выглядит и во что одевается.

5. Они не любят немок.

6. Секс с «русским» немцем — как с русским, но с налетом европейского равнодушия к партнеру и немецкой изощренности.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное