Любовник на все времена

— Вы хотели о чем-то поговорить со мной, отец?

— Да, да, Хэл, — добродушно ответил он, жестом приглашая сесть рядом с ним перед камином. — Мне надо обсудить с тобой кое-что.

Настораживающее начало.

— Да? — промолвил Генри, показывая, что готов внимательно слушать.

— Когда ты впервые заговорил со мной о конезаводе, я назначил тебе испытательный срок, так как не доверял тебе. Прошу извинения за мою недоверчивость.

Генри замотал головой:

— Отец. Какие могут быть извинения с твоей стороны? Ты проявил предусмотрительность и благоразумие. Я внял твоим советам. И уже нашел несколько инвесторов, которые готовы хоть сейчас вложить деньги в мое начинание. Хотя мое имя по-прежнему часто упоминается в светской хронике, в этих сообщениях нет даже намека на что-нибудь непристойное.

— Я знаю, знаю и радуюсь тем переменам, которые произошли с тобой в последнее время. Бесспорно, твое поведение подтверждает серьезность твоих намерений. Кроме того, меня приятно удивили твои настойчивые ухаживания за мисс Мерриуэзер. — Лорд Уэстон дружелюбно хмыкнул. — Признаться, я несколько удивлен, обнаружив столь серьезное намерение жениться с целью убедить лорда Парра, будто ты сошел со стези порока. А может, ты наконец внял совету матери, ее выбору и вкусу, осознав, насколько она права? В любом случае следует отдать должное твоей рассудительности. Я одобряю твое решение.

Генри заерзал в кресле. Ему стало неловко от отцовских похвал. Представления отца отличались от того, что происходило на самом деле. Он активно занимался ухаживанием только ради того, чтобы от него отступилась мать с ее напоминаниями о женитьбе. И самое главное для того, чтобы убедить лорда Парра в своей добропорядочности и уговорить его подписать купчую. Мысль о женитьбе на Диане возникла у него только вчера. Нет, он уверен в твердости своего намерения, но ведь Диана пока ничего не знала об этом. Более того, столь неожиданное изменение его планов вряд ли бы обрадовало ее.

— Диана еще не дала своего согласия. — Он попытался пошутить и заодно выиграть время. — Она считает меня нахальным и наглым типом, и я не знаю, как мне разубедить ее, как доказать всю серьезность моих намерений.

— Ага, твое разгульное и легкомысленное поведение не прошло бесследно, не так ли? Настоящая женщина сумеет исправить мужчину, но убедить женщину в том… М-да, тебе не позавидуешь. Если позволишь, дам один совет. Женщина вряд ли поверит мужчине в том, что он исправится, если он использует любую возможность улизнуть с ней в укромное место.

— Боже, кто-то видел нас вместе или только ты?

— Что я видел? — Лорд Уэстон явно удивился. — Нет, я говорю, исходя из личного опыта. Когда я ухаживал за твоей матерью, иногда мне приходилось чертовски трудно. Убедить ее…

Генри застонал:

— Отец, только не сейчас. Сколько раз ты рассказывал об этом.

Старый лорд Уэстон лукаво подмигнул:

— Не ворчи, когда у тебя появятся собственные дети, ты будешь рассказывать им то же самое. Боже, какая приятная мысль! Ну что ж, в сладком предвкушении будущих внуков я сообщу тебе кое-что приятное.

Он достал из кармана обручальное кольцо, украшенное россыпью брильянтов, и протянул сыну.

— Твоя мать просила меня отдать его тебе. Она будет счастлива, если оно достанется мисс Мерриуэзер. Это обручальное кольцо твоей бабки, она умерла всего через несколько месяцев после твоего появления на свет. — Выражение отцовского лица стало грустным и задумчивым. Лорд Уэстон улыбнулся и тихо произнес: — Твоя мать всегда считала тебя самым желанным, самым счастливым новорожденным во всей Англии. Настоящий маленький принц. Мы все так радовались, так были счастливы выполнить любой твой каприз. Вот почему мать назвала тебя Генри. Хэл, ты всегда в ее глазах был принцем.

— Почему я только принц, тогда как Ричард, а ведь ему еще не исполнилось и восьми, король? — спросил Генри, вертя кольцо между пальцами и внимательно рассматривая его, — восемь более мелких брильянтов окружали крупный в центре.

— Принц Хэл вырос, возмужал и стал королем Генри. Ты бы сам догадался, если бы больше внимания уделял…

— …занятиям. Да, да, сколько раз можно об одном и том же. Какая это скука — латинский и греческий. Хорошо, что еще не было Шекспира.

— Обещаю не доводить до слуха матери твой нелестный отзыв о нашем великом поэте.

— Благодарю. Я так же глубоко благодарен вам обоим за кольцо. Но почему мама не сама передала его мне?

Наклонившись вперед, лорд Уэстон поднял вверх указательный палец:

— Ты же понимаешь, если бы кольцо дала тебе мать, она плакала бы. Все получилось бы слишком трогательно и волнительно.

Генри понимающе закивал головой.

— Кроме того, мы оба знаем: когда ты объявишь о своей помолвке, она опять заплачет. Опять получится чересчур трогательная и волнительная сцена.

Снова Генри закивал головой.

— Вот поэтому я вызвался передать кольцо тебе, чтобы было меньше слез и волнений.

— Неужели мама согласилась? — удивился Генри.