Любовник змеи

Над озером сияло солнце, бросающее на воду ослепительные золотые блики. В лесу царил приятный прохладный полумрак; на сто ладов пели птицы. Акбала сплела венок из желтых и фиолетовых цветов. Мы рвали землянику и чернику — и отправляли себе в рот.

Мир казался цветущим раем. Не верилось, что где-то неподалеку валяются окровавленные туши оленей и сухие трупы браконьеров. И что скоро я поставлю на карту свою жизнь — тоже не верилось.

Но когда протекли два часа — я положил руки на плечи Акбалы и сказал:

— Пора.

— Пора… — прошептала Акбала и приникла ко мне маленьким котенком. Я почувствовал, как ее бьет дрожь.

— Я вернусь, — обещал я.

— Ты вернешься. Я буду тебя ждать.

Акбала высвободилась из моих объятий. Смахнула с ресниц слезинки. Поправила волнистый локон. В глазах ее блеснула решимость.

Акбала взмахнула рукой — и в воздухе, в полуметре над землей, вспыхнул как бы огненный обруч.

— Иди, мой герой, — чуть прерывающимся голосом сказала Акбала. — Цветок долголетия будет твоим. Я люблю тебя.

— Я люблю тебя, — ответил я.

Я поцеловал Акбалу. И — как тигр на цирковой арене — прыгнул в кольцо огня…

18. Тонкий мир

На секунду я оглянулся: огненный обруч полыхал за моей спиной.

А вокруг меня вздымался лес — насколько хватало глаз.

Этот лес не был похож на тот, из которого я только что явился. Высоченные черные деревья неизвестной породы достигали толщины в несколько обхватов. Со скрипом — напоминающим стоны — шевелились корявые ветви, которые заканчивались отростками, сходными с узловатыми пальцами.

Я стоял на узкой тропке, едва пробивающейся сквозь темную чащу.

Я поднял голову: в небе не было солнца. Сумрак, наполнявший лес — казался зловещим.

Раздалось: «У-у!.. У-у!.. Крак-крак!..».

И на ветку вспорхнула большая серая птица — которую я сначала принял за сову.

Но приглядевшись — я ужаснулся: у «совы» была человеческая старушечья голова. Страшное лицо в бороздах морщин. Торчащие во все стороны седые космы. Кривящийся в злобной ухмылке приоткрытый рот с единственным — и то обломленным — зубом.

На миг меня охватила запредельная паника. Я даже застонал в голос.

Куда ты сунулся, парень?..

Чего ради?.. Зачем?..

Ты что — и в правду надеешься добыть цветок долголетия, который продлит тебе жизнь и молодость на несколько веков?..

Нет!.. Ты погибнешь здесь — в этом странном тонком мире, где летают здоровенные совы с головами старух. И никто тебя не похоронит.

Вот до чего довела любовь к оборотню!..

Что мешало тебе найти нормальную — то есть самую обычную — девушку?.. Пусть не такую красивую — не такую сексуальную — не такую заботливую. Но с которой тебе было бы спокойно, черт возьми!..

Жили бы в унаследованной мною от родителей квартире под опекой богатого дядюшки. Я бы сосал пивко перед телевизором — а девушка возилась бы на кухне. Тогда бы я и в психушку не загремел…

Я скрипнул зубами, прогоняя страх.

Не нужно мне «нормальное» счастье среднестатистического мещанина. И да: я хочу без боли в пояснице и провалов в памяти провести с горячей красоткой Акбалой шестьсот-восемьсот лет. Маленькую вечность.

За это стоит побороться. Вперед!..

Закусив губу, я двинулся по узкой неровной тропке. Исполинские деревья стискивали тропинку справа и слева — и точно норовили расплющить меня.

Лес ожил свистом, ревом и хохотом. Задевая меня крыльями и хвостами — надо мной проносились уродливые подобия нетопырей и какие-то летучие кобры. Тропинку перебежало что-то большое, паукообразное, с осьминожьими щупальцами. Во мраке вспыхнули чьи-то красные глаза.

Не передать, до чего мне было жутко. Но — твердя про себя, как молитву, имя Акбалы — я шел и шел.

Местами тропа глохла в густой траве; кое-где путь преграждал валежник.

Я перебирался через валежник. Топтал источающую резкий запах траву. И шел дальше, дальше.

Тропинка вывела меня к лужайке. Я застыл, пораженный. Посередине лужайки вспучивался холмик. На холмике сиял крупный синий цветок. А вокруг холмика несколькими кольцами обвился… дракон.

Длинное чешуйчатое страшилище с рогом на морде. Глаза дракона были закрыты. Чудовище — по всей видимости — спало.

Я приободрился.

Сейчас я тихонько подкрадусь — и сорву цветок. С драгоценной ношей двинусь обратно. И скоро нырну в огненный обруч — вернусь в родной мир, к Акбале. А дракон… пусть продолжает спать и смотреть сны про то, как набивает брюхо козами и баранами (или чем там питаются драконы?..).

Осторожный, как кошка — я двинулся по лужайке. Переступил через толстое тело дракона… Вспотевшей от волнения рукой сорвал цветок… И попытался с той же кошачьей бесшумностью покинуть лужайку…

Но злодейка-судьба посмеялась надо мной. Я зацепил дракона ногой.

Чудовище заизвивалось. Подняло голову. Скосило на меня открывшийся желтый глаз с черным вертикальным зрачком. Издало шипение — показав красный раздвоенный язык.

Я бросился бежать. Метнул взгляд через плечо: монстр меня преследовал. Дракон полз быстрее, чем можно было ожидать от такой — с виду неповоротливой — махины.