Любовники Камиллы

Камилла услышала, как Сильвия тихонько ахнула, сдерживая смешок. Верная служанка, как и повитуха, никогда не боялась говорить правду своей госпоже, за что Камилла была ей благодарна и многое прощала.

— Если я подарю герцогу наследника, — сказала она, — ему не придется искать себе другую герцогиню.

— В нашем герцогстве каждому известно, что у его сиятельства нет внебрачных детей на стороне, хотя, видит Бог, в попытках заиметь таковых он себе не отказывает, — заявила повитуха. — Знаете, как бы я поступила на вашем месте? Да очень просто. Завела бы себе другого производителя и выдала бы родившегося ребенка за законного наследника своего мужа, достойного воспринять герцогский трон.

Никогда еще матушка Аннет не выражала свои мысли столь прямо и открыто. Камилла покачала головой. Она по своей воле вышла замуж за Мишеля, младшего сына именитого семейства, который, женившись на Камилле, сразу же получил герцогство. Камилла вполне могла не пойти на поводу у своего отца и, ослушавшись его приказа отправиться под венец с Мишелем, убежать из дома, но она не сделала этого, наивно полагая, что герцогству без нее будет плохо. Поэтому она четко произнесла клятвы перед алтарем и с этой минуты взвалила на плечи огромную ответственность не только перед мужем, но и перед жителями герцогства. Совершенная ошибка стоила ей двадцати лет жизни, но она по-прежнему придерживалась своих убеждений.

Пара-тройка ударов и оплеух, отвешенных тяжелой рукой герцога, не должна поколебать ее устои. Впрочем, сейчас кое-что изменилось. Сегодня она узнала, что крупный феодал Альфонс мертв. Его убили как раз в тот момент, когда он пытался помочь ей, даже не подозревая, что обращение Камиллы к господину Максиму с жалобой наносит вред его герцогу. Альфонс едва ли был старше Аннет или Сильвии. Кто же теперь на очереди? Вполне возможно, что Сильвия…

Боже, как кружится голова…

— Мадам?

Голос Сильвии вывел Камиллу из задумчивости. Она несколько раз моргнула, и предметы обстановки перестали плыть у нее перед глазами. Оказалось, что Сильвия крепко вцепилась в ее покрытую отвратительными синяками руку, а матушка Аннет тем временем поднырнула под другую руку и они ведут ее к кровати. На нижней части балдахина, такого же голубого с золотом, как и простыни с покрывалом, красовались вышитые фигурки селян и селянок, вспахивающих землю и бросающих в нее семена, — прозрачная аллегория, олицетворяющая плодовитость супружеской четы, возлежащей на этом великолепном ложе. Вот только Мишель ни разу не укладывал на него Камиллу, ее всегда приводили в его покои слуги.

— Он убьет вас, — мрачно повторила Аннет бесстрастным голосом, будто говорила прописную истину, что небо синее, а за зимой всегда приходит весна. Затем она осторожно провела тыльной стороной ладони по лбу и щеке Камиллы и, увидев, что герцогиня прикрыла глаза, обратилась к служанке: — Сильвия, принеси шерстяные одеяла. Ей нехорошо.

Только сейчас Камилла осознала, что дрожит с головы до ног, а желудок сводит судорогой.

— Это всего лишь голод, — сглотнув, пояснила она, когда служанка вышла из спальни. — С тех пор как Сильвия ушла за вами, матушка Аннет, у меня во рту не было и крошки.

Аннет подложила подушку под ноги герцогине и снова повторила мысль, которая не выходила у нее из головы:

— Убьет он вас, как пить дать убьет. И вы сами знаете, что тогда случится. Он разорит это герцогство, уничтожит его, а потом возьмется за какое-нибудь другое — так же, как это сделал ваш отец.

Да, это правда, угрюмо подумала Камилла, но даже себе — а тем более кому-то другому — она не могла признаться, что проиграла, а Мишель одержал над ней верх. Вместо этого она вновь обратилась к повитухе:

— Вам следует немедленно покинуть дворец, пока вас не обнаружили в моих покоях.

— Не бойтесь за меня, ваша светлость, — ухмыльнулась дерзкая повитуха. — В отличие от вас я дорожу своей шкурой.

В спальню вернулась Сильвия, держа в охапке несколько шерстяных одеял. Заботливо укутав свою госпожу, она сказала:

— Мадам, вам нужно хорошенько отдохнуть. Аннет, что я должна сделать?

— Убеди ее светлость подыскать кого-нибудь другого, чтобы сделал ей ребенка, — посоветовала Аннет. — И проследи, чтобы он был здоров и имел достаточное сходство с нашим герцогом.

* * *

Камилле уже давно было запрещено кататься верхом и посещать конюшни, но она на свой страх и риск время от времени все же выходила на белые крепостные стены, чтобы хотя бы издалека полюбоваться своими лошадками.

Спустя две недели после визита повитухи Аннет Камилла тихонько пробралась на свое излюбленное местечко возле бойницы, откуда открывался прекрасный вид на дворцовые конюшни и огороженный круг для выгула лошадей. Ее сопровождали два стражника, евнухи Каспар и Арно. Видя, что герцогиня сегодня не склонна к беседам, стражники держались поодаль и не осмеливались обменяться словечком даже между собой.