Любовники Камиллы

Не обнаружив в комнате Сильвию, Камилла решила, что служанка до сих пор находится с Фуйе, поэтому достала свой альбом и до восхода солнца рисовала лошадей.

Глава 12

Прошло несколько дней. Дождь прекратился, небо прояснилось, дороги и мосты просохли. До Камиллы и ее спутников доходили слухи, которые, выбираясь из борделя, собирал Анри и доносил до госпожи. А слухи были самые разнообразные. Герцогиня внезапно сошла с ума, и ее заключили в специальную лечебницу для душевнобольных. Герцогиня умерла, и это случилось уже очень давно. Герцогиня лишилась рассудка и, чтобы избежать заточения в темницу, сбежала из дворца и теперь собирает крестьянское восстание. Тут слухи разнились. По одним, герцог аннулировал брак с ней, основываясь на ее безумие, по другим — признавал ее смерть и теперь вел переговоры с соседним герцогом насчет женитьбы на его четырнадцатилетней дочери.

Люди реагировали на эти слухи по-разному. Женщины в основном винили герцога за неспособность родить собственное дитя и были твердо уверены в том, что герцогиня сбежала из дворца и, переодевшись, отправилась на поиски подходящего отца для своего наследника. Одни горожане с ужасом думали, что их госпожу убили, другие же выдвигали предположение, что она сама прикончила ненавистного супруга, не в силах больше терпеть его издевательства и бесконечные измены.

Камилла отмахивалась от всех этих россказней, предпочитая разрабатывать план их дальнейших передвижений. Теперь, для того чтобы добраться до прибрежного протектората Максима, им придется пользоваться совсем нехожеными тропами. Несколько следующих дней они должны будут останавливаться на ночевку прямо в лесу. По задумке Камиллы Каспар должен играть роль провожатого вдовы, которую будет представлять сама Камилла, и ее сына, чья роль предназначалась Сильвии, по-прежнему остававшейся в костюме мальчика. Анри же продолжал ухаживать за лошадьми, то есть делать то, что он лучше всего умел.

Анри, безусловно, будет скучать по комфортабельным условиям отеля и всему тому, что ему довелось там испытать. Впервые в жизни его выдернули из привычной рутины. В борделе он только захаживал на конюшню, о лошадях же заботились тамошние конюхи. Это огорчало бы Анри, если бы его не сопровождала в этих визитах герцогиня. Она кормила свою любимицу Гирлянду отборной морковкой, гладила остальных лошадок, прижималась щекой к их бархатистым шеям, и на ее губах блуждала такая счастливая улыбка, что сердце замирало у Анри в груди.

Сильвию он почти не видел после того, самого первого вечера. Она тесно сблизилась с хозяином борделя Фуйе, и тот даже предложил ей работу в борделе, однако она отказалась, не в силах расстаться с мадам. Кроме того, ей хотелось, чтобы Каспар научил ее так искусно обращаться с хлыстом.

Каспар же почти все время проводил с Анри. Когда они уезжали из борделя, Анри оглянулся на огороженный забором внутренний дворик, вспоминая первый урок, который преподал ему евнух. Каспар вложил ему в ладонь нож с обмотанной в один слой рукоятью, на которой виднелся небольшой выступ, обозначавший место, где Каспар прятал клеймо герцогини.

— Опасная штуковина, — пробормотал Анри, взвешивая на ладони нож с длинным узким лезвием.

— Этот нож может понадобиться тебе, чтобы отбить нападение на госпожу, — произнес Каспар. — Возможно, сейчас тебе такая мысль не по нутру, но в случае опасности… Ты готов?

Напрягая воображение, Анри представил, как он выбрасывает руку с зажатым в ней смертельным орудием, вонзая его в грудь предполагаемого врага. Того резко откидывает назад, как от удара конским копытом, и он падает навзничь, истекая кровью, а сам Анри стоит над поверженным врагом с окровавленным ножом в руке и смотрит, как жизнь покидает тускнеющие глаза противника.

Анри покачал головой:

— Я… не знаю. Ради нее я, конечно, готов пойти на убийство… если она прикажет… Но… Я действительно не знаю.

— Не думаю, что дело дойдет до убийства, — задумчиво сказал Каспар.

Снова подбросив нож на ладони, Анри спросил:

— А герцог? Как тебе кажется, она… сможет отдать распоряжение убить его?

Парень не предполагал, что герцогиня способна приказать убить своего супруга, однако насколько хорошо он ее знал? И отец герцогини, и ее муж такие приказы отдавали не раздумывая. Анри было известно, что герцогиня хотела взять власть в свои руку, но не ради собственного благополучия, а герцог вполне мог пустить в ход любые методы, лишь бы ей отомстить.

Каспара возможность убийства герцога нисколько, казалось, не удручала.

— Если герцогиня пойдет на устранение мужа, то, уж поверь, я сделаю это сам, — усмехнулся он и похлопал ладонью по кинжалу у себя на боку.

— А ты… — начал Анри и запнулся, не осмеливаясь спросить, убивал ли уже кого-нибудь Каспар и делал ли это по приказу герцогини.

Каспар положил руку ему на плечо и, поняв все с полуслова, сказал:

— Успокойся, ее светлость никогда не посылала меня на убийство, хотя я бы сделал это не моргнув глазом. Моя обязанность — защищать ее, даже рискуя собственной жизнью. Это самое малое, что я могу для нее сделать.