Любовница императора Авискоты

– Завтра к двенадцати к тебе зайдет мой человек, принесет все документы, я уже подписал. Ты станешь вдовой Гарарт и баронессой Тьорка. Острова дают где-то около четырехсот тысяч годового дохода лично тебе, если ничего не менять. Это немного, на самом деле, если пытаться жить, как баронесса. Но вполне нормально, чтобы просто спокойно жить. Адрес управляющего, который занимается в Тьорке хозяйством. Если захочешь, ты можешь поехать, посмотреть свои владения.

Уехать…

– Ты хочешь, чтобы я уехала.

Возможно, будет лучше, если я просто исчезну?

Он немного приподнял голову, глядя на меня.

– Я хочу, чтобы ты осталась, Мэр. По крайней мере, на месяц, мы ведь договорились, – он чуть кривовато улыбнулся. – Но ты получишь все сейчас… как бы там ни сложилось дальше. Никто уже не отберет этого у тебя.

Зачем?

Все это слишком.

– Знаешь, – сказал он тихо, – наверно, мне важно думать, что ты со мной потому, что сама хочешь этого, а не потому, что я тебе плачу, и ты должна отрабатывать обещанное. Я хочу, чтобы ты была свободна, и не нуждалась во мне… но в то же время… Я знаю, это лицемерие с моей стороны, сложно выставить за дверь императора. И все то, что я делаю… – он облизал губы. – Но с тобой все это как-то иначе. Очень реальная игра.

Он обнимал меня, нежно…

– Мне тоже очень хорошо с тобой, – сказала я. – Никогда даже не думала, что может быть так хорошо с мужчиной.

Он улыбнулся. Чуть-чуть с сарказмом. Все так. Вот только мы оба понимаем, что это ненадолго. Еще немного, и все закончится. Мы слишком разные… что бы он ни делал.

Но, по крайней мере, сейчас мы вместе.

А все эти кузины, все придворные дамы… даже императрица… все это так далеко, и не имеет значения сейчас. Можно забыть о них до утра.

* * *

– Стой, куда ты?

Утром, около семи, я попыталась вылезти из кровати, думала, Рикхард еще спит, но он сцапал меня.

– Ты говорил, что уйдешь в восемь. Я сварю тебе кофе.

– Нет, я сам. Лежи.

Притянул к себе, поцеловал.

– Ты говорил, ни одна женщина не варила тебе кофе утром.

– Хочешь быть первой? Не стоит, Мэр. Я сам. Мне понравилось самому.

И, вроде бы, он улыбался, и все это было так легко, но…

– С тобой невозможно спорить, – сказала я.

Что-то изменилось с утра… было иначе. Его взгляд…

– Да, – согласился он. – Невозможно.

К возражениям он не привык.

– Хорошо, – я вывернулась и выскочила из постели раньше, чем он успел поймать меня снова. – Тогда я первая в ванну. А яичницу ты жарить, случайно не умеешь? Или, хотя бы, тосты?

Он засмеялся.

Со мной спорить, на самом деле, тоже не очень просто, я без боя не сдаюсь.

– Попробую, Мэр! Но, не обещаю.

Когда я умылась и быстренько привела себя в порядок, надела шелковый халатик… у Рикхарда на кухне как раз благополучно сгорел бекон. Он пытался, но отвлекся на кофе.

Зато на столе красовалась коробочка с пирожными… и еще – газета. Лежала так, словно Рикхард уже прочитал.

Фото, прямо на первой полосе, это невозможно не заметить. Лестница оперного театра, и Рикхард. Со мной. «Новая игрушка императора». У меня даже дрогнуло сердце… Нет, это не «Утренний вестник» и не солидная «Эрлсгард сегодня», это маленькая бульварная газетка, которая может позволить себе такое. Вольно. Впрочем, не переходя границ, но за каждым словом чувствовалась ирония. Попытки угадать – кто же я, попытки понять, почему император выбрал «столь оригинальную спутницу». Не слишком молода, не слишком красива, угловата, напугана до полусмерти… Неужели, все это выглядело именно так?

– Прочитай, и выброси это, – сказал Рикхард. – Не обижайся. И что бы там ни писали в газетах, не принимай близко к сердцу. Это касается меня, в первую очередь, а не тебя. И я удвою охрану.

– Зачем все это… – шепнула я.

Я хотела сказать – зачем они так с нами? Разве это их дело? В личную жизнь…

– Так было нужно, прости, – сказал Рикхард.

– Что? – я подняла на него глаза.

Он скрипнул зубами.

– Я сделал это специально, – сказал твердо и холодно. – По большей части для Ульриха, короля Ринзора, отца моей жены. У меня свои счеты. Наш брак с Одальбергой был залогом мира и сотрудничества, но после Галендара сотрудничества у нас не выйдет. Это был намек. Да, пожалуй, лучше, если ты поймешь это сейчас и не будешь строить иллюзий, – он говорил, и в голосе звенело напряжение. – Поэтому мне нужна была ты, Мэр. Я не мог подставить так девушку из… какой-нибудь влиятельной семьи, ей потом с этим еще жить, шумиха быстро не уляжется. А ты… думаю, титул будет вполне адекватной компенсацией.

«Да как ты мог!»

Нет, я молчала, конечно. Он имел право.

«Ты использовал меня!» «Все это ложь! Все твои поцелуи!»

Он купил меня, не стоит забывать. Я шлюха. Я должна гордиться, что вот, попала в газеты! Я должна радоваться тому, что получу за это.

Нет, я не буду устраивать скандалов и сцен.

Но я не могу…

Взяла, со всей дури шарахнула об пол коробку с пирожными. Молча. Да, пусть на обиды и претензии я не имею права. Но и так… Просто швырнула, без претензий.

Если бы он сказал, если бы честно признался, для чего ему этот выход в свет – я бы все сделала, поддержала.

А так…

Подло.