Любовница короля (СИ)

Карл обнаружил воровку в своих покоях, где она, убирая грязные простыни и застилая чистую постель, заинтересовалась парой позолоченных браслетов, оставленные прямо на столике. Герцог хотел подарить их дочери в знак церемонии коронации, но никак не мог найти подходящее время, а в конечном итоге понял, что девочки восьми лет глупо дарить браслеты. Он собирался подобрать что-то более подходящее, поэтому оставил золотые безделушки на столике, подозревая, что их никто не возьмет. Не в королевском дворце точно. Однако эта самая Лиса сначала обокрала королеву, а теперь тайком сунула браслеты в карман платья, даже не заметив, что под дверью стоит обозленный герцог, который несколькими минутами ранее размозжил голову болтливого мальчика.

— Кажется, это моё, — сказал он.

Рыжеволосая служанка вздрогнула и резко обернулась.

— Милорд, — улыбнулась она, — вы меня напугали.

— Я ещё страшнее могу, — вытащив часы из кармана, Карл открыл дверь, и в покои ворвалась гвардия.

Наследие Алексы Масур

***

Открыв крышку часов, Офелия покраснела от ярости, закипела и начала рычать. Карл не стал говорить, что это он мог стать причиной, по которой стрелки часов сломались. Хотя это вполне могло случиться по его вине. Он избил трактирщика, держа их в руках, потом впечатал в стену мальчика, а когда в руки попала Лиса, он и ей несколько раз врезал, продолжая держать самую главную драгоценность королевы в руках.

Возможно, об этом следовало сказать. Однако советники сошлись во мнении, что королева должна не только править и красиво жить, но и принимать серьезные решения, выносить приговоры. Офелия уже изучила все законы королевства Фрагиль, поэтому члены совета хотели узнать, как она поступит с той, кто украла у неё часы, которые в итоге сломались. Если следовать букве закона, ворам отрубают руку по локоть. Карл приукрасил факты в трактире, но тоже был заинтересован в том, что будет делать Офелия.

— Почини их, пожалуйста, — шмыгая носиком, она отдала часы Карлу.

— Как прикажете, Ваше Величество, — поклонился он. — Не волнуйтесь, скоро они будут как новые. Но у нас остался вопрос с воровкой. Как мне сказали, эта женщина уже не один раз избегала правосудия.

— Где она? — нахмурившись, спросила Офелия.

— Под замком.

— Она украла у меня, у королевы Фрагиль, — прошипела королева. — Хочу увидеть, как эта воровка будет молить о пощаде. Видите её сюда.

Советники переглянулись, но спорить не стали. Получив все распоряжения молодой королевы, они приказали привести воровку в королевские покои, а сами стояли в стороне. Офелия не желала слушать Лису. Она приказала высечь её палками, привязав к спинке задней кровати, а сама села в кресло.

Гвардейцы королевы — народ неприхотливый, поэтому положили воровку на заднюю спинку кровати, затянули узлы и задрали нижние юбки. Лиса все это время хохотала и гордилась тем, что украла у самой королевы. Карл же внимательно следил за дочерью, потому что хотел увидеть реакцию.

— Десять ударов! — приказала королева.

Два гвардейца, встав по обе стороны от кровати и схватив крепкие прутья, принялся выполнять приказ. Одного удара было достаточно, чтобы сбить с воровки самодовольную улыбку. Хохот резко обернулся протяжными криками. Солдаты хлестали её наотмашь. Каждый взмах прута оставлял красный отпечаток на женских ягодицах и бёдрах. Нанеся десять ударов, они переглянулись, полагая, что все закончилось.

— Десять ударов! — приказала королева.

Карл слегка напрягся, но не подал виду. Гвардейцы снова вернулись к исполнению приказа своей королевы. Они снова высекли воровку и теперь красных следов заметно прибавилось.

— Десять ударов! — не успокоившись, приказала королева.

Лиса больше не кричала, а вопила от боли. Каждый удар прута оставлял не только кровавый след, но и довольно большой темный кровоподтек. Её крики слышал весь королевский дворец, а Офелия, сидя в кресле, никак не могла пресытиться.

— Десять ударов!

Когда гвардеец, устав хлестать воровку, замахнулся со всей силы и прошелся по ягодицам, на пол хлынула кровь. Прут рассек кожу и вызвал неподдельную агонию у воровки. Она билась в истерики, молила о пощаде и пыталась вырваться из лап безжалостной королевы.

— С меня хватит, — бросила Офелия, чем успокоила отца. — Отвезите её в тюрьму и передайте тому, кто её будет пытать, чтобы он использовал плети с крюками.

— Офелия… — растерялся Карл. — Не нужно заходить…

— Я королева! — взвизгнула она, пока побитую воровку уносили из королевских покоев. — Меня обокрали! Пока вы правите и не даете мне вставить слово на совете, какая-то женщина украла мои часы! С этого дня больше ни одно решение не будет исполнено, пока я этого не решу. Все ваши предложения будут проходить через меня. Если решу, что меня что-то не устраивает, мы будем обсуждать это снова и снова, пока не примем верное решение.

— Ваше Величество, мы лишь не хотим нагружать вас пустяковыми вопросами, — проговорил Ричард Дориан.

Офелия слезла с кресла, подошла к нему и подняла голову, чтобы посмотреть в глаза.