Любовница отменяется, или Тренчкот

Из кабинета Лиля выползла в состоянии полутрупа. А кто просил ее задерживаться здесь так долго? Сообщила сведения о Ксении Савич – пора и честь знать!

Освободившись от завистницы, я сразу же позвонила Глебу:

– Ты знаком с Ксенией Владимировной Савич, семьдесят второго года рождения, владелицей мебельного бутика «Джорно»?

– Здравствуй, Юля! Я тоже по тебе ужасно соскучился.

– Нет, ну ты ее знаешь?

– Естественно. Одна из ромашек, раздавленных нашим бульдозером.

– А точнее?

– Аслан камня на камне не оставил от ее бизнеса. А зачем тебе Ксения? Только не говори…

– Да!

– Нет, это невероятно!

– Да, Ксения Савич тоже купила сиреневый тренчкот в «Шифоньере». Как это сделала я и Эльмира Кумраева. Скажи, если б на стройке ты столкнулся с ней, а не с Эльмирой, – ты бы перепутал ее со мной?

– Столкнулся бы с Ксенией и принял ее за тебя, а не за Эльмиру? Так?

– Нет, подожди. Столкнулся с… Блин!

– Все как-то очень сложно.

– Глеб, умоляю. Ты мог бы перепутать меня с Ксенией, если б мы были одеты одинаково и носили черные очки? Но при этом я – это не я, а Эльмира Кумраева.

– Так с кем мне сравнивать?

– Хотя постой! Если в игру вступает Ксения, то Эльмира, как и я, совершенно ни в чем не виновата! Пусть даже в сентябре она не летала ни в Турцию, ни во Флориду.

– При чем здесь Флорида? Вообще-то у Ксении рыжие волосы.

– А если надеть черный парик?

– Да, она будет выглядеть довольно эффектно. Отличная идея!

– Значит, на стройке ты встретил не меня и не Эльмиру. А Ксению Савич! Это она столкнула нашего работодателя в яму! Ее бизнес висел на волоске, Аслан вотвот собирался переманить к себе итальянцев из «Лиарно», и тогда Ксении крышка.

– Или они действовали сообща, – глубокомысленно произнес Глеб.

– Кто?

– Эльмира и Ксения.

– Ну, да. Обе в одинаковых тренчах. А я в таком же плаще, парике и очках стояла у выхода со стройки с плакатом: «Не входить! Опасное для жизни нашествие сиреневых человечков!»

– Я просто предположил.

– Как бы мне встретиться с Ксенией?

– Зачем тебе это делать самой? Просто натрави на нее следователя.

Легко сказать!

– Мой следователь исходит слюной вожделения лишь в одном случае – когда поблизости я. Другие жертвы ему неинтересны.

– Вот ты попала в переплет!

– Никогда больше ничего не куплю в «Шифоньере»! – поклялась я. – Пойду искать телефон Савич.

Когда девушка едет в маршрутке с таким отрешенным выражением на лице – ясно: она мысленно ищет кратчайшее доказательство теоремы Ферма. Или по крайней мере прикидывает, подойдет ли новая рубашка к старым джинсам.

Но я, как всегда, оригинальна: ни теорема, ни вопрос сочетаемости вещей меня не волнуют. Я пытаюсь вычислить, сколько килограммов груза разрешается пронести с собой в следственный изолятор. В редакции мой вопрос почему-то всех насмешил. «Далеко собралась, Бронникова?» – расхохотались выпускающие редакторы.

Между прочим, ничего смешного! Когда за мной придут с кандалами и деревянной колодой, куда вставляются голова и руки несчастного, поздно будет паковать чемоданы! Надо готовиться прямо сейчас. Я обязательно должна взять в камеру ноутбук, сигареты, электрический чайник, любимую кофейную кружку, молочко для снятия макияжа. Антицеллюлитный крем, естественно, брать не буду – по одной простой причине: никак не удается соответствовать моде и обзавестись хотя бы парочкой квадратных сантиметров целлюлита! Да, в этом отношении я катастрофически несовременна…

Вопрос в том, пускают ли в СИЗО с таким объемом личных вещей. Ирина рассказывала, как ее шмонали при поступлении в роддом – разрешили оставить только тапочки и зубную щетку. И все! Так это роддом. Чего же ждать от следственного изолятора?!

Как не хочется в тюрьму…

Но Нелюбин от меня не отстанет.

А если все же рассказать обо всем Никите? Да, в его глазах обязательно вспыхнет презрение, когда я сообщу, как следила за ним. И еще больше он меня запрезирает, когда поймет: я знала о Елене, но мирилась с ее существованием. Не он, столкнувший лбами двух женщин, будет виноват, а я! Ну почему все так несправедливо?!

А ведь я только-только объяснила себе мотивы его поведения! Он сказал Елене, что женится, так как нуждается в поддержке моей мамы – Маргариты Эдуардовны. Но эти слова были завуалированным предложением расстаться! Елена (недаром же – блондинка!) ничего не поняла или не захотела понять. Их отношения закончились, это однозначно! Никита впервые по-настоящему влюблен (в меня!). Я день за днем наблюдала за ним, прислушивалась к ощущениям. Ни одной фальшивой интонации, ни одного неверного жеста! Нежность, искренность и ласка в каждом взгляде и объятии. Это невозможно сыграть!

Никита меня любит!

Да, он любит меня.

Осталось немногое – отделаться от блондинки Елены, задвинуть воспоминания о ней в дальний угол антресолей. Но настырная девица, конечно же, не сдается без боя. Требует от Никиты внимания к себе, шантажирует, закатывает истерики…

Как я ее ненавижу!