Любовное письмо

Йорк-коттедж, Сандрингем

10 мая 1926 года

Мой дорогой Сиам,

пойми, что лишь любовь к тебе заставляет меня писать эти строки. Страх, что кто-то желает причинить тебе вред, для меня превыше заботы о себе или здравого смысла. Я доверила это письмо надежным рукам, и, даст бог, оно попадет к тебе без всяких помех.

Хочу сообщить радостную новость о появлении на свет нашей малышки. У нее твои глаза и, возможно, твой нос. Эта девочка – настоящая принцесса, даже если в ее жилах течет не королевская кровь. Мне бы очень хотелось, чтобы настоящий отец смог увидеть ее, взять на руки, но, конечно, это невозможно, и мне предстоит печалиться об этом до конца своих дней.

Дорогой мой, умоляю тебя сохранить это письмо в целости и сохранности. Одной угрозы его существования для тех немногих, кому известна правда, должно быть достаточно, чтобы позволить тебе благополучно прожить всю жизнь. Я верю, что, когда придет твой час покинуть этот мир, ты избавишься от него, чтобы, ради блага нашей дочери, оно не оставило след в истории.

Больше я не смогу тебе писать, любовь моя.

Твоя навеки

Вместо подписи стоял все тот же знакомый росчерк. Конечно, это был не оригинал, но даже ксерокопия не умаляла значимости только что прочитанных строк.

Принцесса, родившаяся в королевской семье, была зачата от простолюдина при самых невероятных обстоятельствах. У этой малышки, в то время лишь третьей в очереди на трон, почти не существовало шансов взойти на престол. Однако, по иронии судьбы, некто предпочел любовь долгу, и маленькая принцесса стала королевой.

Джоанна встала, сжимая письмо в руке. Ее вдруг охватило острое искушение отомстить за все разрушенные жизни, включая свою собственную. Но гнев схлынул так же быстро, как и появился.

– Наконец-то все кончено, – прошептала она призракам, которые, возможно, подслушивали.

Джоанна подошла к кромке воды, разорвала письмо на кусочки и подбросила их в воздух. Ветер тут же подхватил обрывки бумаги и унес прочь.

Потом она вернулась в кафе «Кабана», чтобы залить свои печали текилой.

Сидя возле барной стойки, Джоанна потягивала напиток, постепенно осознавая, что сегодня для нее началась новая жизнь. Нужно отыскать в себе силы принять ее и двигаться дальше, позабыв о прошлом. Обычно в этом помогали друзья и родные. Но Джоанна осталась совершенно одна.

– Как же я справлюсь? – пробормотала она, заказывая второй коктейль.

Все это время Джо цеплялась за предстоящий визит Саймона как за спасательный круг. Но теперь, с его уходом, нить, связывающая ее со всем, что она когда-либо знала, оборвалась навсегда.

– Боже мой, – прошептала Джоанна, наконец-то осознавая всю чудовищность ситуации.

– Привет, огоньку не найдется? – спросил вдруг мужской голос с сильным американским акцентом.

– Извините, я не курю, – бросила Джоанна, не глядя на него. Здесь, в Мексике, мужчины вились вокруг нее, как пчелы, слетевшиеся на мед.

– Ладно, тогда мне зажигалку и апельсиновый сок, – обратился мужчина к бармену. Джоанна краем глаза заметила, как он уселся на барный стул рядом с ней. – Тебе подлить?

– Я…

Услышав типично английскую фразу, Джоанна повернулась к соседу. Перед ней был мужчина в цветастых шортах, футболке и соломенной шляпе, покрывающей длинные темные волосы. На фоне загорелой до орехово-коричневого цвета кожи ярко выделялись знакомые голубые глаза.

– Мы ведь знаем друг друга, – улыбнулся он. – Ты же Мэгги Каннингем? Кажется, когда-то мы целый год вместе учились в Нью-Йоркском университете.

– Я… – заикаясь, пробормотала Джоанна.

Сердце бешено колотилось в груди. Неужели из-за текилы у нее начались странные галлюцинации? Или Саймон решил проверить, не проколется ли она? Хотя мужчина ведь назвал ее «Мэгги»…

Джоанна смотрела на соседа раскрыв рот, жадно впитывая взглядом все его черты, и все же…

– Я все равно куплю тебе еще порцию. – Он подал знак бармену наполнить ее стакан. – Может, поболтаем, вспомним старые времена?