Любовные драмы русских принцесс. От Екатерины I до Николая II

Трудно сказать, что было на самом деле на душе у Александры Павловны. Она была спокойна, уравновешенна, казалось, что следует своим обязанностям великой княжны, и только. Расположение или любовь к жениху? Во всяком случае, неприязни не проглядывалось, избегала она и подозрений в равнодушии. Хотя многие понимали, что поступает так, потому что так надо.

И вот настал час расставания с Отечеством, пределы которого ей пока покидать не доводилось.

И тут она неожиданно обратилась к духовнику своих родителей Павла Петровича и Марии Фёдоровны — протоиерею Русской православной церкви Андрею Афанасьевичу Самборскому (1732–1815).

Великая княжна попросила его поехать с ней в королевство. В Википедии говорится, что «в 1782 году Екатерина II назначила протоиерея Андрея Самборского духовником цесаревича Павла Петровича и его супруги. В этом звании ему поручили сопровождать молодую чету в путешествии по Европе. После возвращения в Россию в 1783 году на Самборского императрицей собственноручно был возложен особый крест из синей финифти, осыпанный бриллиантами, на голубой ленте».

Императрица отметила добрую службу отца Андрея Самборского назначением законоучителем и преподавателем английского языка к великому князю Александру Павловичу и его брату Константину Павловичу, а позже и к великим княжнам — Александре, Елене и Марии Павловнам.

Самборский горячо принялся за дело. «Так как эта должность имеет важнейшее значение для нашего Отечества и, можно сказать, для всего человечества, — писал он супруге, — то я обязан пройти чрез самое строгое самоиспытание… Со всевозможным усердием и бдительностью должен я начать мою священную обязанность».

Священная обязанность! А не в окормлении ли нуждающихся заключается она? Да, Александра Павловна нуждалась в этом особенно. Ведь ей уже довелось пройти через испытания. И предстояли новые — отправиться в Венгрию, входившую в состав Священной Римской империи. Самборский согласился и стал духовником великой — теперь уже — княгини, ставшей палатиной венгерской. Кроме того, он был назначен настоятелем ей домовой церкви.

21 ноября 1799 года новобрачная чета выехала в Австрию.

Графиня Головина вспоминала, что Александра Павловна была грустна, а отец — император Павел I «беспрестанно повторял, что не увидит её более, что её приносят в жертву».

В Википедии на основе воспоминаний современников рассказывается:

«Первое появление Александры Павловны при венском дворе не предвещало ничего доброго. Император Франц I, поражённый сходством палатины со своей покойной первой супругой (Елисаветой, принцессой виртембергской, родной сестрой императрицы Марии Фёдоровны), не мог скрыть волнения от ревнивых взоров императрицы Терезии, которая возненавидела великую княгиню. Эрцгерцог Иосиф не мог оградить, по слабости характера, свою супругу от оскорблений новой родни. Обещания относительно свободы вероисповедания оказались ложными».

Снова вопросы вероисповедания выходили на первое место. Неслучайно Александра Павловна попросила сопровождать её именно протоиерея Самборского!

Прибыли в Буду, западную часть венгерской столицы Будапешта, располагавшуюся на правом берегу Дуная. Это как бы отдельный в ту пору город, название которого произошло от славянского «буда» — «дом, строение, селение». Город стоял на лесистых холмах и утопал в сочной яркой зелени. Всё красиво, всё прекрасно.

Палантин рассказывал супруге об истории города, о том, что в четырнадцатом веке Буда была столицей Венгрии, пока столицу не перенесли в шестнадцатом веке в Пожонь (ныне Братислава).

В семнадцатом веке Буда была захвачена Австрией и освобождена лишь в 1703 году. Наконец, в 1784 году она стала венгерской столицей, причём за год до того объединились в один город Пешт, Буда и Обуда. Так появился город Будапешт.

Невесело началась жизнь юной великой княгини, ставшей палатиной венгерской. Новая родня придиралось ко всему, к чему можно придраться, а тут ещё упорство Александры Павловны в вопросе сохранения веры отеческой, православия, в чём её твёрдо поддерживал и духовник. Венский двор был возмущён тем, что Александра Павловна не желает принять веру своего супруга.